продюсерский центр
ИЮЛЬ

+7 (912) 58 25 460

1snowball@mail.ru

Instagram

все поля обязательны для заполнения

20.12.2016 Андрей

Добрый вечер Алексей Викторович!
Вас беспокоит ваш читатель,из Москвы,уроженец г.Березники,Пермского края.
Вы очень интересно пишите о Урале,истории,его жителях.
Попробуйте поднять тему 37-го года, на Урале,особенно в Березниках,Соликамске эта тема с времён Варлама Шаламова ни кем толком не освещена и не изучена.Вот и сидит заноза в "теле" Родины,а наши "любители историии" любят её задевать.Изучить,понять и примерить и закрыть это раз и на всегда.
С уважением,
Андрей

ответ

Уважаемый Андрей.
Тема, безусловно, важная, но она не в сфере моих профессиональных интересов. А историю надо изучать по учебникам, а не по романам. Об Усольлаге и строительстве Березников есть отличные краеведческие книги.

18.12.2016 Артемий

Алексей Викторович, добрый вечер.

Сегодня состоялся мой дебют публичного выступления (на городском конкурсе проектов «Татищевские чтения»). Спасибо Вам за полезную информацию, она помогла мне при защите, чувствовал себя более уверенно. (Похвастаюсь, победитель в группе 8-11 классы. Не обошлось без замечаний и предложений).

С уважением, Прокопенко Артемий.

ответ

Уважаемый Артемий.
Рад за вас. Поздравляю. Вы очень взросло мыслите и формулируете. Это вызывает уважение.

16.12.2016 Артемий

Здравствуйте, Алексей Викторович.

Скорее всего, я не совсем удачно сформулировал свои мысли (жанр работы предполагает научный стиль, а я ещё новичок в этом деле). Если по-простому, то я задался вопросом, имена собственные, обозначающие действительность в романе, вымышленные или эти же наименования обозначают реальную действительность в прошлом и настоящем ( к примеру, Усьва-название реки в романе, а есть ли (или была) реальная река с таким названием). И второе, я предположил, что такое количество собственных имён в романе говорит об эрудиции писателя, знании истории родного края, что он этим интересуется и желает передать эти знания читателю, т.е. раскрывается личность писателя, его внутренний мир.

По поводу слова «парма». И в Интернет-изданиях, и в «бумажных» вариантах я встретил в заголовках «Сердце Пармы». И у Вас в тексте встречается с заглавной буквы («Мертвая Парма», «Вековой ельник заслонил небо растопыренными космами, и только вдали, перед Пармой, вспыхивали слепящие пятна заката среди разошедшихся вершин.» «Обогнув плечо Пармы, караван миновал ворота со столбами-идолами, чьи остановившиеся глаза налились кровью камского заката.»).

Я понял значение этого слова как «пространство, территория» (как Урал). Спасибо Вам за полезную информацию. Так как же его всё-таки писать?

С уважением, Прокопенко Артемий.

ответ

Уважаемый Артемий.
Спасибо, что объяснили.
Начну с "пармы". Вообще, это автор определяет, как называется его произведение, а не интернет-источники. Я определяю - "Сердце пармы". Слово "парма" используется по-разному. "Пармой" называют территорию - бывший Коми-Пермяцкий автономный округ; "парма" может быть именем собственным, например, гора Мёртвая Парма; есть географический термин "парма" - "длинный пологий холм, заросший еловым лесом"; есть тип леса - парма. Я имею в виду тип леса. Один из переводов этой книги, например, называется "Сердце тайги".
Вопрос с именами и названиями очень интересный. Я всегда очень внимательно отношусь к любым именам и названиям. Если говорить о топонимах, то я могу правильно использовать существующие (река Усьва существует); могу придумывать новые (например, река Ледяная в "Географ глобус пропил"); могу существующие названия давать несуществующим объектам (например, река Поныш в том же "Географе"). Я люблю играть с названиями. Например, в "Географе" электричка идёт через реально существующие станции, которые на местности расположены совсем иначе. В каждом конкретном случае всё индивидуально. Так что надо разбираться с каждым словом по-отдельности. К тому же есть и понятные мотивы, по которым я выбираю стратегию наименования - реальные названия, вымышленные или "подменённые".
Такой же стратегии я придерживаюсь и в именах личных, и в названиях вещей. Например, в "Сердце пармы" слова "шибаса" (татарская лодка) и "хумляльт" (бессмертный человек с миссией) - вымышленные, хотя построены по реальным матрицам местных языков.
Если вам интересно в деталях - спрашивайте.
Кстати, я никогда не использую "говорящие" фамилии, хотя критики и читатели сплошь и рядом воспринимают их именно так.

16.12.2016 Артемий

Здравствуйте, Алексей Викторович! Недавно прочитал Ваш роман "Сердце Пармы". На мой взгляд "Сердце Пармы" одно из Ваших самых ярких и интересных произведений. Именно поэтому мне захотелось написать по этому шедевру исследовательскую работу " Ономастикон романа "Сердце Пармы". В своей работе я выдвинул гипотезу о том, что имена собственные в Вашем произведении являются одним из связующих звеньев между автором и текстом, что позволяет соотносить действительность, изображенную в романе , с объективно существовавшей пространственно - временной реальностью. Иными словами, имена собственные в "Сердце Пармы" – неотъемлемая часть Вашей индивидуально-авторской картины мира. Как автор романа, подскажите, пожалуйста, верна ли моя гипотеза или нет.
С уважением, Прокопенко Артемий,ученик 8 класса

ответ

Уважаемый Артемий.
Поражён вашей компетенцией, совершенно неожиданной для 8-го класса.
Признаюсь, не очень понял суть вашей концепции. Для меня она звучит примерно так же, как "дыхание как неотъемлемая часть контакта человека с атмосферой". Если можете, объясните более доступно. Это я говорю без насмешки, я правда не понял.
Кстати, В названии "Сердце пармы" слово "парма" - с маленькой буквы. Парма - тип леса, как роща, дубрава, тайга или джунгли.

14.12.2016 BORIS MARYANOVSKY

Правда ли что автор Географа поддержал мифологизацию панфиловцев? Наивный вопрос: а зачем поддерживать мифы если известно что ТАКОГО не было? Это ведь не художественное произведение о том что МОГЛО БЫТЬ? Разве в истории мало настоящих героев? И не умаляет ли то что они совершили? И не способ ли это от ухода от правды, ведь она бывает горькой, а горькая правда никогда в миф не превращается, ее все хотят забыть? Мало нам было мифов о добром дедушке Ленине и родной Коммунистической Партии? Алексей Викторович, ЗАЧЕМ?

ответ

Уважаемый BORIS.
Не то, чтобы уж я поддержал мифологизацию панфиловцев, я просто сказал, что ничего дурного в фильме по этому мифу нет.
Да, были реальные события у разъезда Дубосеково, и потом появился миф о 28 героях. Но ведь этот миф – тоже часть истории тех событий. Миф был создан не для пустой похвальбы, создан не нами, и он устоял до наших дней.
Так устроена культура. Есть реальная история, а есть миф. В нормальной культуре одно другому не мешает. Человек культуры не путает историю с мифом. Ваш вопрос «ЗАЧЕМ?» даже не риторический, а не знаю какой. Зачем Пушкин использовал миф о злодее Сальери, ведь реальный Сальери не убивал Моцарта?
Если миф нежизнеспособный, то правда разрушает его. Так были разрушены мифы о Павлике Морозове или 26 Бакинских комиссарах. Если миф жизнеспособный, то правда ему не вредит; миф и правда существуют параллельно. Таких мифов великое множество. Стенька Разин не бросал княжну в Волгу и Чапаев не утонул в реке Урал. Ну и что? Эти мифы прошли испытание временем и правдой и остались живы – значит, они нужны для нации. Значит, эти события выбраны нацией для иллюстрирования важной идеи. И миф о 28 панфиловцах важен, потому что таких героев были тысячи, потому что этот миф мобилизовал народ на святое дело. Национальная значимость подобных мифов закреплена погребением Неизвестного Солдата, который мог быть не героем, а каким-нибудь ездовым при кухне, убитым случайно и бессмысленно.
Вопрос ведь не в мифе. Вопрос в том, какое кино снимать: «про миф» или «про правду»? И решение принимает государство: «про миф» (даже если в титрах сказано «фильм снят на народные деньги»). Почему государство так поступает – совсем другая проблема. Просто государство таким образом присваивает символический капитал нации, поскольку ничего своего создать не может. Возмущение этим фильмом – это возмущение неплодотворностью государства, а крики о том, что подвига 28-ми панфиловцев не было, и снимать надо «про правду», – трепотня, уводящая от критики власти за присвоение чужой славы.

13.12.2016 Сергей Огнев

Добрый день! Как вы считаете, какие действия может сделать молодой автор, чтобы опубликовать свой исторический роман и получить известность и деньги(не считая вариантов издания за свой счет)? У меня есть только варианты:отправить роман в литературные журналы, отправить в книжные издательства, отправить на литературные конкурсы(этот вариант что-то мне кажется сомнительным). Есть еще вариант- собрать деньги на издание на сайте краудфандинга, но потом придется все равно как-то, видимо, заключать договор с сетями книжных магазинов, чтобы роман продавать. Можете дать какой-то практический совет, как добиться публикации? (исходя из того, что роман читабельный)

ответ

Уважаемый Сергей.
Примерно на эти вопросы уже отвечала мой продюсер Юлия Зайцева в недавнем интервью. Если хотите, поищите его. Там внятно объяснено, как устроены отношения писателя и издателя.
От себя могу сказать: не издавайте за свой счёт или по краудфандингу. Это убьёт книгу. Она должна продаваться в сетях, а путь туда - только через издательство.
Известность не придёт ни за какие деньги и никакими ухищрениями. Известность - производное от произведения.
Про уровень заработков с конкретными цифрами писала Юлия Зайцева.
"Самотёк" вряд ли прочитают в издательстве. "Толстые журналы" публикуют преимущественно своих авторов, вряд ли вас допустят в круг избранных. Семинары и разные конкурсы - дело чуть более реальное (я знаю тех писателей, которые вышли из конкурсов, причём, видимо, честно), но лично я, например, всюду провалился, и мне они не помогли. Самый реальный путь - пробиться в издательство лично, упросить какого-нибудь редактора прочесть ваше произведение. Или какого-нибудь писателя, который авторитетен (я - нет, я никого не смог продвинуть). Для такого упрашивания сначала приготовьте синопсис своего произведения - пересказ на две трети страницы, и предлагайте сперва синопсис, а не весь текст.
Удачи!

13.12.2016 Николай

Добрый день, Алексей! Дочитал "Тобол", опять хорошая книга, что ж такое-то? :-) На самом деле, шел в магазин за Юзефовичем, а купил "Тобол"..он и издан лучше, что немаловажно, и недорого - меньше рубля за страницу:-)
Читал отзывы других людей в соц. сетях и вообще на просторах интернета и думал, что будет экшн, вот, думаю, куплю, пока до Тобольска еду - аккурат прочитаю.
Рад был обмануться в своих ожиданиях и увидеть акцент на персонажах, причем на их чувствах в большей степени, чем мыслях, прямо объясняющих поступки. Не то, чтобы в предыдущих книгах такого не было - просто в историческом романе избежать искушения экшна тяжелее, мне кажется, а значит - важнее. Зацепило с описания того, как Филофей лежал при смерти.. вообще образы Филофея и Иоанна наиболее впечатлили. Особенно, как ни странно, Иоанна..
В одном месте все же зацепился глаз: вогульский князь Нахрач велит охотнику отдать ему кабана. Но кабаны в историческое время не водились в тех краях, только с конца 1980-х заходить начали. Впрочем, это неважно.
Отличная книга! Спасибо! Ждем 2 сезон!

ответ

Коля, привет.
Рад, что тебе понравилось.
Спасибо за кабана. Я не знал. Надо же. Я знаю, например, что в сибирских реках нет раков, и в романе говорят об этом, а в кабанах я как-то не сомневался. Подставили они меня, гады.

11.12.2016 Антон

Добрый вечер, Алексей Викторович!
Читаю "Тобол". Думаю, что книга получилась сильнее, чем "Сердце Пармы".
Меня смутило присутствие царицы Натальи Кирилловны на триумфе в честь Полтавской виктории. Она ведь вроде бы к тому времени умерла? Может это кто-то из царевых сестер был?
И еще один вопрос. О чем повествуется в "Краюхином боре"?

ответ

Уважаемый Антон.
Сюжет "Краюхина бора" я уже даже не припомню. Что-то вроде помеси между "Землёй-Сортировочной" и "Анискин и Фантомас" - какая-то летающая тарелка, застрявшая в болоте, советские колхозники, глупый участковый и тэ дэ.
А с царицей в "Тоболе" я как-то промахнулся. В своё оправдание могу привести цитату из источника (Галина Шебалдина (доцент РГГУ) "Заложники Петра I и Карла XII. Повседневный быт пленных во время Северной войны". Москва, издательство "Ломоносовъ", 2014. Страница 27): "У первых ворот царя встречали сановники, у вторых - московский градоначальник князь М.П.Гагарин, у третьих - дворянство, у четвертых - именитейшие купцы, у пятых - духовенство, у шестых - вдовствующая царица и царевны, а у седьмых - остальные горожане." Эту непонятную "вдовствующую царицу" я с разгону и принял за Наталью Кирилловну, не подумав о Марфе Матвеевне Апраксиной, жене царя Фёдора. Мой косяк.

10.12.2016 Владимир

Алексей, здравствуйте. Скажите, пожалуйста, Гершензон в "Блуда и МУДО" "списан" с некоего реального вашего знакомого или же у него нет прототипа? То, как он обходится с речью, просто восхитительно)

ответ

Уважаемый Владимир.
У сердитого мальчика Гершензона нет прототипа. Когда-то давно, в студенческие годы, у нас в общаге ходила шутка: "Береги честь смолоду, коли рожа крива". Из этой шутки я взял метод составления речей Гершензона и по этому методу (вернее, почти везде по этому методу) придумал все фразы Гершензона. Лично мне больше всего нравится перл "подальше положишь - другие возьмут".

08.12.2016 Ольга

Алексей, здравствуйте!
Была на книжной ярмарке Non-fiction 2016, великолепная презентация Вашей книги «Тобол» получилась! Очень радует и обнадёживает «творческая реализация вашей личности»! В продолжение этой беседы и вопросов Дмитрия Бака хочу задать пару уточняющих вопросов.
Как, по-вашему, «титульная» нация русских и шире — служивый народ государства Российского, народ-устроитель — выглядит в глазах других, малых и больших народов вчера и сегодня? Несёт ли, по-вашему мнению, русский православный народ цивилизующее начало для этносов, населяющих нашу страну? Или Москва совершенно утратила высокое призвание быть «третьим Римом»? И какова роль литературы в этом историческом процессе? Или, сосредоточившись на актуальных запросах Москвы и власти, она потеряла аналитическую роль «оппозиции его Величеству» и «гласа народов»?
С благодарностью и уважением,
Ольга

ответ

Уважаемая Ольга.
Вы задаёте очень сложные вопросы.
На мой взгляд, "образ русского народа" в глазах инородцев тождественен тому ущербу, который наносят русские, или тому благу, которое они приносят.
Я думаю, что русский народ несёт цивилизующее начало (вопрос в том, нужно ли оно?). И Москва не утратила призвание быть "третьим Римом". Хотя с развитием коммуникаций эта амбиция выглядит архаично.
Да, литература утрачивает эту роль. Быть против власти - это ещё приемлемо, но быть против Москвы - не комильфо. Про "глас народа" говорить уже старомодно. У "народа" несть "глас" и без литературы - например, фейсбук.

08.12.2016 Леонид

Добрый день, Алексей Викторович. Мы бы хотели ...
..."Директ-Медиа"

ответ

Уважаемый Леонид Михайлович.
Этот сайт устроен так, что я не могу ответить вам на личный адрес. Вам следует написать моему продюсеру Юлии Зайцевой, её координаты справа на сайте.

08.12.2016 Диана

Алексей, добрый день. Случайно услышала ваше интервью на радио Москва. Заслушалась вашими ответами, вы так спойно и уверенно отвечаете, что невольно возникало чувство, что ответы заранее заготовлены и вы их читаете с листа

ответ

Уважаемая Диана.
Это вопрос? Нет, я не читаю свои ответы с листа. "Кто ясно мыслит, тот ясно излагает".

08.12.2016 Арещенко Павел

Уважаемый, Алексей Викторович,
1.Вы предложили на встрече в Музее Пушкина написать Вам вопрос на сайте, в ответе на который Вы укажите список рекомендуемой Вами литературы по Пугачеву. Так и поступаю. Заранее благодарен.

2.Также Вы задали вопрос какие события во внешней политике могли повлиять на восстание. Мне ничего тогда в голову не пришло, но затем я подумал о переписке Вольтера с Екатериной. Вольтер писал: "По-видимому, этот фарс разыгрывается по воле шевалье де Тотт, но мы живем уже не во времена Димитрия, и пьеса, имевшая успех двести лет назад, ныне освистана". Де Тотт это, разумеется - Франц Тотт. Ларри Вульф в своей замечательной книге "Изобретая Восточную Европу" посветил этому субъекту целую главу. Тотт пока еще не писал мемуары, а отливал пушки для турков. Вольтер явно не сам придумал связку Тотт-Пугачёв, а повторяет Екатерине циркулирующий в Европе слух. Ответ Екатерины Пушкин называет "нетерпеливым", но имеется ввиду бравада, призванная скрыть страх. "Одни только газеты подымают шум по поводу разбойника Пугачева, который ни в прямых, ни в косвенных отношениях с г. де Тотт на состоит. Пушки, отлитые одним, для меня значат столько же, сколько предприятия другого. Господин де Пугачев и господин де Тотт имеют, впрочем, то общее, что один изо дня в день плетет себе веревку из конопли, а другой в любую минуту рискует получить шелковый шнурок " Как минимум Екатерина видит репутационные риски (газеты), как максимум сама допускает эту связку (Тотт-Пугачёв) и опасается, например, финансовой подпитки восстания со стороны Франции, агентом которой и является Тотт. Вы писали в своей книге, о страхах властей относительно возможной связи Пугачёва с иностранными державами, но вот насколько эти страхи, действительно, разделяла Екатерина и насколько эти страхи определили методы и темпы подавления восстания, увы, остается не понятным из Вашей книги.
Разумеется достоинств книги это не умаляет. Книга у Вас вышла не только информативная, но и очень вдумчивая. За что Вам огромное спасибо.

3.Про Дюма.
Я постараюсь быть кратким, хотя сказать тут можно очень многое. Собственно мысль, которую я хочу сформулировать и обосновать, заключается в том, что Ваше совершенно верное суждение о историко-авантюрном романе, подкрепляется неудачным примером :( Прежде всего нужно взглянуть на весь корпус художественной литературы во Франции XIX века, которая посвящена эпохе Людовика XIII.Помимо Дюма, прежде всего это Виньи, Гюго, Готье. Также можно вспомнить, скажем, Луи Галле "Капитан Сатана". Ростана я опущу. Альфред де Виньи прямо говорил, что "истории Франции можно изменять" и создает совершенно несоответствующий истории портрет Людовика XIII в своём "Сен-Маре". Людовика XIII тут совершенно не разбирается в политике, хотя после смерти Ришелье линия политики продолжилась. Более того Виньи романтизирует человека призывающего иностранные войска вторгнуться на его родину. даже если опустить многочисленные слухи о том за какие именно услуги перед Людовиком, Сен-Мар стал фаворитом, сам вышеупомянутый поступок мягко говоря не внушает симпатии. Автор изменяет истории. Герой родине. Гюго в "Марьон Делорм" писал карикатуру на Карла X-ого, а в результате прилепил Людовику XIII ярлык - "способен лишь излечивать золотуху".
"Король
Он все творит один, и жалоб тяжкий стон
Летит к нему давно - я в тень преображен,
Молящих голос стал чужд царственному слуху.
Герцог Бельгард
Зато излечивать дано вам золотуху."
Луи Галле и Теофиль Готье и вовсе умудрились написать романы, не упоминув имени Ришелье вообще. Особенно интересен в этом смысле роман Готье. "Капитан Фракасс" - очаровательная книга, но в романе повествующем об жизни актёров в эпоху Людовика XIII не упомянуть Ришелье это всё же феноменально. Ведь именно Ришелье стал запрещать проповедникам порицать актрис наряду со шлюхами. Да и всё в театре тогда было под его пристальным вниманием. Достаточно вспомнить о Корнеле.
Собственно как раз "Капитан Фракасс" идеально подходит как пример не исторического, а приключенческого романа в исторических декорациях.
Теперь о романе Дюма. Удивительна разница.
Во-первых: герои прямо участвуют в ключевых событиях 1625-1628 годов (Бекингем, Ла-Рошель, Подвески ...). Более того, сам факт, того, что Дюма перенёс действие в эту эпоху, говорит о многом. Куртиль (источник Дюма по Д'Артаньяну) указывал дату начала службы - 1640. Дюма идёт на 15 лет раньше, чтобы описать те события, без которых он не видит эпопею цельной.
Во-вторых: через весь роман идёт красной нитью история взаимоотношений Ришелье и Д'Артаньяна. И все ступеньки в карьере Д'Артаньяна уложил Ришелье. Ришелье сделал Д'Артаньяна королевским мушкетёром после осады Сен-Жерве. (Все экранизации это упустили). Ришелье сделал Д'Артаньяна лейтенантом, а затем капитаном (Это мы узнаем из "Двадцати лет спустя"). Исторически - именно Ришелье возвышал мелких дворян за службу над родовитыми и ненадёжными.
В-третьих: сам конфликт Ришелье-Д'Артаньян это неприятие дворянством построения абсолютизма, даже вопреки пониманию верности политики Ришелье. Слишком много принципов сковывали дворян. Вспомним слова Атоса: "Рауль, умейте отличать короля от королевской власти. Когда вы не будете знать, кому служить, колеблясь между материальной видимостью и невидимым
принципом, выбирайте принцип, в котором все."
В-четвёртых Д'Артаньян эволюционирует и переходит на сторону политики Ришелье уже под руководством Мазарини. Кстати, это позволяет Дюма спроецировать Фронду на историю четырёх друзей в следующем романе.
В-пятых: описана масса нюансов. Скажем взаимоотношения Ришелье и Людовика. Это - дружба. Всё же именно так следует из текста Дюма, если вчитаться. Уж точно со стороны Людовика. Дружба была. Правда возникла она позже. Увы ни один романист, которого я читал не упомянул ее причину. Король и Кардинал были очень разными людьми. К слову политическая линия Ришелье продолжилась при Людовике после смерти первого, но всё же за одним исключением. Литераторам перестали выплачивать пособия. Объяснение было лаконичным "Нас это больше не интересует." Но кое-что Людовика и Ришелье сближало. Это их болезни. Оба были очень нездоровыми людьми и искренне сочувствовали друг-другу.
В-пятых: очень много исторических персонажей взятых из первоисточников. Был де Тревиль, правда капитаном мушкетёров он стал лишь в 1634. Был дез Эссар. Был даже д’Атос правда он был беарнцем и знатность его оставляла желать лучшего и т.д.
Продолжать можно до бесконечности, но я хотел бы закончить словами Левандовского в послесловии книги Птифиса, биографа Д'Артаньяна. " Перечитывая Дюма, вдруг обнаруживаешь, что в ряде мест своей трилогии он словно бы черпал материал (точнее, его освещение) не из Куртиля, своего единственного источника, а из книги Птифиса, которой в его время и не могло быть! И феномен этот объясняется просто: гениальным чутьем романиста Дюма предугадал (или предчувствовал) те подлинные документированные черты героя, которые обнаружил Птифис и мимо которых прошел Куртиль."

Всех Вам благ.

ответ

Уважаемый Павел.
1. В.И.Буганов "Емельян Пугачёв", М., "Просвещение", 1990.
"Емельян Пугачёв на следствии", М., "Языки русской культуры", 1997.
Манифесты и указы Е.И.Пугачёва, М., "Наука", 1980.
Зачем вы спрашиваете об этом? Гораздо проще запросить "гугл".
2. Все эти факты - частности. У меня книга о пугачёвщине, а не о её осмыслении в Европе. Есть такое понятие в картографии - "генерализация". То есть выделение главного. Для "Вил" я выделил главное, а эти подробности излишни.
3. По-моему, вы просто красуетесь своей исторической компетенцией. Самовыражаетесь. Я просто привёл в пример "Три мушкетёра" - и не более того, а вдаваться в тонкости истории здесь неуместно.

29.11.2016 Павел

Здравствуйте, Алексей! Люблю ваши исторические романы. Сейчас читаю "Тобол", смущает обилие мистики. Поэтому этот роман я уже не могу назвать историческим. Что это? Попытка привлечь подсаженную на фентези молодежную аудиторию или стремление к модерновости, боязнь показаться традиционным?

ответ

Уважаемый Павел.
Роман, написанный на историческом материале, становится историческим лишь тогда, когда его герои мотивированы историческим процессом. И не важно, есть в романе мистика или нет её, точно ли события романа следуют исторической канве или не совсем точно. Не надо изучать историю по романам, для этого существует специальная литература. Цель исторического романа – в первую очередь создать образ эпохи, и для образа (для его драматургической выразительности) порой приходится немного отступать от реальной хроники. Разумеется, эти отступления должны быть в пределах допустимого.
В «Тоболе» есть небольшие отступления от хроники. Но небольшие. Например, в романе владыка Филофей узнаёт о смерти митрополита Иоанна в миссионерской поездке к вогулам, а в реальности он узнал об этом в поездке в Киево-Печерскую лавру. (Правда, и в романе, и в хронике владыка получает трагическое известие мистическим образом.) «Тобол» вполне можно считать историческим романом, так как его герои мотивированы историческим процессом. Точно также историческим романом следует считать и «Сердце пармы», хотя там немало мистики; относить этот роман к жанру фэнтези – непрофессионально. А вот «Золото бунта» формально относится к приключенческому жанру, потому что герои в нём мотивированы не историческими событиями, а личными обстоятельствами: корыстью, местью, богоискательством и так далее. Но эти жанровые тонкости важны для литературоведа, а не для читателя.
«Тобол» – роман новаторский. Я написал его (ну, первую часть) «обычным» языком, хотя в нём и сталкиваются многие непривычные лексические комплексы: этнографические (старообрядческий, мансийский, исламский, китайский, шведский, джунгарский) и профессиональные (архитектура, артиллерия, кораблестроение, картография, «петровская» военная наука и так далее). Однако новаторство – не только язык и манера изложения. Новаторство – это ещё и структура романа.
В «Тоболе» соединены несколько парадигм, несколько художественных систем: привычный реализм (линии семейства Ремезовых), политический детектив (линия сговора губернатора с китайцами на «частную», «несанкционированную» войну русских с джунгарами), военный жанр (поход Бухгольца, но это во второй книге) и мистика (идолоборчество владыки Филофея, шаманство Нахрача и двойничество Айкони, проклятие полковника Новицкого, тайна кольчуги Ермака). Эти линии сплетены неразрывно, они держат друг друга. И мистика, которая вас смутила, тоже не совсем обычная. Это не произвольная авторская выдумка в угоду неким запросам публики. Это реальное, каноническое житие митрополита Филофея, переформатированное в нечто вроде фэнтези, и реальные биографии «князя-шамана» Нахрача Евплоева и полковника Г.И.Новицкого, погибшего в тайге в борьбе с язычниками. Новаторство романа в том, что мистика, неприемлемая для исторического жанра, оказалась роману органична (в том числе и в силу специфики сибирской истории), и «Тобол», если угодно, можно считать историческим романом в жанре магического реализма. Хотя этого определения всё равно недостаточно.
Современный роман, роман нового типа (не только исторический), строится на неком «иноприродном» каркасе. Этим каркасом может быть что угодно. В «Имени розы» У.Эко – семиотика (она использована в качестве дедукции при расследовании преступления). В «Коде да Винчи» Д.Брауна – конспирология. В «Светилах» Э.Каттон – астрология и нумерология. (Если говорить о себе, хоть это и нескромно, то в «Сердце пармы» это языковая реконструкция, а в «Золоте бунта» – реконструкция сплава «железных караванов».) В «Тоболе» таким «иноприродным каркасом» является историческая гипотеза (которая обоснована логикой, но не доказана документами) о причинах яростных сражений русских и джунгар за ретраншемент на Ямыш-озере.
Так что «Тобол» – ларчик с секретом. Чтобы его разгадать, нужен культурный кругозор и желание думать, исходя из содержания романа. Уверен, что некомпетентные критики сразу навесят на «Тобол» ярлыки вроде «фэнтезятины» или «архаики» – но на ярлыки много ума не надо.

29.11.2016 Анжелика

Здравствуйте, Алексей! :-))
Прочла "Ненастье". Всё как всегда красиво, качественно, вкусно!!! Спасибо!!!
Хочу спросить о жаргонизмах употребляемых в романе. Они все из жизни или какие-то Ваше изобретение?

ответ

Уважаемая Анжелика.
Спасибо.
Большинство жаргонизмов и выражений - из жизни. Но некоторые я придумал или по аналогии (например, есть выражение "объясню через печень!" - я придумал: "не дрожжи мозгом!") или просто на игре созвучий (прошу прощения за пример: "кто тут свободой залупотребляет?"). Но все эти слова и выражения - "быдлячьи", поэтому "на грани фола". Такова специфика той социальной среды, которую я описывал.

страница: 202 из 283