Уважаемый Евгений.
Понятия не имею об этой инициативе. Могу сказать только одно: я в отличной компании.
Уважаемый Алексей, здравствуйте. Читаю «Бронепароходы». Очень интересно, большое спасибо! Так получилось, до того читал и перечитывал «Тихий Дон», «Хождение по мукам» и «Белую гвардию». Хотел бы спросить: как вы оцениваете по художественным достоинствам эти романы? И влияет ли на ваше восприятие политическая позиция авторов и их человеческие качества? И другой вопрос, возможно, странный. Как вы воспринимаете, ваши персонажи живут в том же мире, что и герои Шолохова, Толстого и Булгакова? Скажем, если они поедут на Дон, в Москву или Киев – могут там встретить Григория Мелехова, сестёр Булавиных или братьев Турбиных? Или же они встретят юного Шолохова, Алексея Толстого или Михаила Булгакова? Или вообще вопрос бессмысленный и за пределами действия просто задник, как в театре, а дальше пустота? Спасибо и творческих успехов вам!
Уважаемый Сергей.
Трудно ответить вкратце. "Тихий Дон" - великий роман, хотя этическая позиция Шолохова искажена советской идеологией. Но талант Шолохова порой поднимался над идеологией. "Хождение по мукам" - талантливая, но конъюнктурная вещь, в которой искажены не только оценки, но даже исторический масштаб событий. "Белая гвардия" (как и сам Булгаков) лично мне не близка, и я не перечитывал её со студенческих времён.
О влиянии политической позиции создателей на восприятие произведений - вопрос сложный. В каждом случае я стараюсь искать ответ индивидуально. Например, я никогда не буду читать (или перечитывать) произведения некоторых знаменитых ныне авторов, потому что эти авторы одиозны. И я не перестану любить и пересматривать "Ликвидацию", хотя знаю, что проповедуют сейчас некоторые артисты. Я никогда не был поклонником всяких экзотических воззрений, но тут иначе объяснить не могу: если авторы испортили карму своих произведений, то я отвернусь от произведений, если нет - то буду читать и смотреть. Но объективного критерия оценки кармы быть не может.
Мне кажется, Сергей, что вы - человек молодой, потому что вам свойственна некоторая "интернетность" мышления. Например, она выражается в стратегии кроссовера. А мог ли Штирлиц встретить дона Корлеоне? Они ведь живут в одном мире и даже в одном году - в 1945. Мыслить кроссовером - неправильно. Жизнь и литература кардинально отличаются от компьютерной игры. В литературе герой детерминирован онтологией произведения, в компьютерной игре - функционалом. Функционально Штирлиц мог вместе с нацистами сбежать в США и встретиться с доном Корлеоне, но в онтологии романа этого быть не могло просто потому что бессмысленно. Это как столкновение дирижабля и поезда метро. И дело не в "пустоте за декорацией". Культура развивается, и она пока что ещё не создала онтологии, в которой рассуждать о подобных вещах было бы плодотворно. Может быть, культура ещё создаст такую онтологию, может быть нет. Может быть, лично вы её создадите. Такие свершения, например, удавались Дэну Симмонсу или авторам мэшапа. Но лично для меня как для автора новая отнология для моего романа невозможна.
Позвольте еще один, давно волнующий меня вопрос. По вашим книгам можно сделать вывод, что вы придерживаетесь имперских взглядов - сильная "отеческая" власть, собирание русских земель (даже тех, которые в состав Руси прежде не входили), уважение к победителю, каким бы он ни был и т.д. Так ли это? Я догадалась, почему этот вопрос не зачитали в эфире "Ридеро", куда я его отправила (ведущая даже начала зачитывать, но осеклась, сказав, что ответ уже был дан в ходе интервью): в свете текущей политической ситуации подобные темы приобретают особую остроту, которая, наверное, для "чистой" литературы вредна. Но, возможно, здесь вы сочтете возможным ответить.
Уважаемая Ирина.
По моим книгам такого вывода сделать нельзя.
Если, например, в "Сердце пармы" вы не увидели моего сожаления о гибели автохтонных культур, то вы неправильно прочитали этот роман (если прочитали). Если вы не читали "Горнозаводскую цивилизацию", то не в курсе моего убеждения, что гомогенной империи и не существовало никогда. Если вы не читали моих книг "Вилы", "Дебри" и "Тобол", то не в курсе моего убеждения, что империя успешна как инструмент принуждения к общему порядку, но неуспешна как стратегия развития. Если вы не читали моих романов "Ненастье" или "Пищеблок", то не видели, что у меня нет никакой ностальгии по СССР.
Я никогда не был сторонником патернализма и много-много раз говорил о том, что применительно к двум "форматам" Урала (патерналистскому Строгановых и индивидуалистскому Демидовых) всегда являюсь сторонником "демидовского" проекта, хотя "строгановский" уважаю. Никогда я не говорил о том, что "собирание земель" - это благо. Говорил, что это неизбежный процесс, особенно для XV-XIX веков, - но не для нашего времени, разумеется; почитайте, как я описываю в "Вилах" башкирские войны. Уважение всегда определяется деянием, уважением не наделяются априори, даже если потенциальный объект наделения супер-успешен: об этом я пишу в книге "Быть Ивановым", когда рассуждаю об институте авторитета.
Любой здравый человек будет сторонником сильного и справедливого государства, но это не значит, что сильное и справедливое государство - непременно империя. По убеждениям я либерал, и я сторонник сильного и справедливого либерального государства. К тому, что мы имеем сейчас, идея такого государства не имеет никакого отношения. Боюсь, что о моих убеждениях вы судите только по одной книге, и судите поверхностно.
Уважаемый Наиль.
Моржов "выпал" из неподлинной реальности. В бытовом смысле - уехал и сменил личность (не по документам, а по душе).
Продолжения романа не будет.
Уважаемый Андрей.
Если это настоящий писатель, то писать хуже он не будет. Но будет писать меньше.
Уважаемый Антон.
На это всегда стоит надеяться.
Здравствуйте, Алексей Викторович!
Я, наверное, надоел Вам уже со своими вопросами.
Просто, когда я задавал предыдущий вопрос, я имел в виду не столько персонажей романа, сколько их реальных прототипов. (А князя Михаила они с Раскольнтковым, конечно, бы тоже расстреляли, но только после помпезного судилища - ведь Рейснер была дочерью профессора-правоведа, да и Раскольников тоже любил внешние эффекты). Я хотел спросить, со всеми бы она смогла при случае договориться, даже с такими упертыми и склочными людьми, как Мясников? Ведь Бабель смог найти общий язык с будённовцами (хотя, конечно, 1920 год не 1918, но всё-таки), а его земляк Крайний с Сорокиным (тоже казаком, как Будённый, только терским) - нет.
И напоследок, два вопроса не про роман.
1. Как Вы считаете, нужно ли дискредитировавшие себя жанры фантастики (например, романы о попаданцах) - отдавать на откуп нейросетям? Ведь качество, полагаю, не сильно пострадает...
2. По поводу Вашего ответа на вопрос о законе о языке. Нужно ли бороться за частоту языка? С одной стороны, раздражает, когда люди с учеными степенями пишут в сетевых дискуссиях фразы вроде "Прекратите меня шеймить и хейтить!" (или из случайно услышанного разговора на улице "Этот человек занимается гроувингом в теплице. Я могу Вас с ним законнектить"), а с другой стороны, понимаешь, что возрождение "мокроступов", "дальнеглядов" и "шароката" нелепо...
Уважаемый Антон.
В мире есть вещи, которые в формате свободы существуют более успешно и полноценно, чем в формате несвободы. К этим вещам относятся и творчество, и язык. Поэтому их надо оставить в покое. Пусть развиваются сами, по своей внутренней логике. Хочется кому-то читать графоманские романы - пусть читают. Хочется уродовать язык - как говорится, бог им судья. Регулировать ничего не надо. Но оценивать - надо. Жизнь профанна, она создаёт докучливых монстров. Однако для их развоплощения существуют институции профессионалов, которые формируют норму. Общество и государство должно поддерживать эти институции, а не охотиться за монстрами. Монстры недолговечны, они сами сдохнут.
Уважаемый Антон.
Бессмысленно рассуждать о том, что не имеет смысла. А если бы князь Михаил Романов оказался у Раскольникова с Ларисой, его расстреляли бы или нет? А если бы на борту "Лёвшино" не было Кати, Нерехтин уводил бы пароход? А если бы Мамедов убежал, Алёшка оборонял бы орудие в Нобелевском городке? Таких вопросов можно напридумывать миллион. Роман - не компьютерная игра, где поведение героев определяется функционалом. В романе поведение определяется драматургией.
Здравствуйте, Алексей Викторович!
Спасибо за ответы на мои вопросы.
Согласны ли Вы с тем, что Горецкого погубил не только его эгоизм и самоуверенность, но и то, что, прежде всего, он оказался неумным человеком (равно как и Дорофей, и Никита, и Ваня Седельников, и мичман Знаменский)? И мог ли Знаменский повзрослеть, если бы не погиб вместе с Горецким?
Стафеевы - вымышленные персонажи или они имели реальных прототипов?
P.S. И еще о взрослении. В советское время тоже часто вспоминали, что герои Гражданской войны были очень молодыми (Щорс погиб в 24, Гайдар стал комполка в 17), говоря при этом, что "тогда взрослели рано". Но получается, что многие из юных красных и белых командиров оставались мальчишками с подростковой психологией. Просто когда я читал "Бронепароходы", мне вспомнилась одна история, произошедшая в Гражданскую войну в моем родном городе. Несколько улиц в центре Пятигорска носят имена погибших в 1918 году членов одного из советских правительств (Северо-Кавказского ЦИК): Крайнего, Власова, Рубина, Рожанского и Дунаевского. На мемориальных табличках информация о персоналиях заканчивалась стандартной фразой: "предательски убит". И мне, тогда еще первокласснику представлялось - вот шёл товарищ Крайний по улице, а кто-то выбежал из подворотни - да и разрядил ему в спину наган. Потом я узнал, что их всех расстреляли во время какого-то Сорокинского мятежа (еще позже я прочитал о нем в "Хождении по мукам", отметив, что обстоятельства А.Н. Толстой передал неточно). И только несколько лет назад картинка сложилась: недавний одесский гимназист Крайний (знакомый Ю. Олеши) и московский студент Власов (однокурсник Есенина) решили сместить комдива Сорокина, посчитав его ненадежным. Но люди Сорокина перехватили переписку и решили опередить оппонентов, сперва отправив Власова за семафор, а потом арестовали Крайнего (с примкнувшими Рубиным, Рожанским и Дунаевским - им всем и 30 не было), да до тюрьмы так и не довезли...
Уважаемый Антон.
В общем, согласен с вами. Горецкому не хватило ума остановиться вовремя: он решил заполучить и золото, и оборудование, и Катю. Об этом ему, кстати, сказал Мамедов.
Знаменский - слишком проходной персонаж, чтобы о нём рассуждать. Кроме пылкости и преданности Федосьеву, в нём ничего нет.
Стахеевы - реальные капиталисты. Это мощный и разветвлённый род, в котором были и пароходчики, и миллионеры, и даже писатель. Если не ошибаюсь, история с сокровищами мадам Петуховой из "12 стульев" - это история сокровищ Стахеевых. Найти информацию о самых известных представителях этого рода несложно (да хоть в Википедии). Но я, собирая материалы для романа, наткнулся на один факт: некий "И.Стахеев" в 1918 году организовал "банду" на пароходе и был расстрелян в Святом Ключе. Я перерыл всё, что смог, и не добыл больше никаких сведений об этом сюжете. Тогда решил, что вправе перепридумать его самостоятельно. Кстати, в реальности акции "Общества По Волге" купил купец Иван Шитов из Сарапула, а не представитель рода Стахеевых.
Уважаемый Олег Михайлович.
К сожалению - нет. Я не читаю и не рецензирую присланные мне произведения.
Добрый день!
Вопрос по следам вашего вчерашнего эфира для "Ридеро". Вы сказали, что не читаете современной художественной литературы, а все свободное время уделяете литературе специальной (видимо, исторической). (Может, правда, я неверно поняла, и классику вы все-таки читаете)). Это меня удивило, потому что я традиционно считается, что хороший писатель - это всегда и хороший читатель, что его слог формируется из книг предшественников и коллег). А еще, вкупе с этим, ваш рассказ о том, что все ваши контакты с внешним миром, всю "обратную связь" уже много лет фильтрует ваш продюсер (может, опять-таки, я не так поняла). Но ведь писательство - это переработка личного жизненного опыта, общения и прочитанных книг (?). Однако, если книг нет, а опыт/общение в известной степени дозируются, то, выходит, вы используете "старые запасы", оставшиеся с тех времен, когда вы жили, общались и читали "как все"? И вам, получается, их хватает? Заранее извиняюсь за ошибочную, возможно, трактовку ваших слов).
Уважаемая Ирина.
Поясню.
Продюсер "фильтрует" моё деловое общение, а не человеческое. Например, библиотека обращается ко мне с предложением провести встречу с читателями. С этим вопросом разбирается продюсер: определяет, будет ли мне это по пути и в какое время, отказывает - или же договаривается о встрече, держит в памяти уговор. Или другой пример: киношники хотят купить права на экранизацию. Все долгие переговоры о масштабах фильма и сроках, о правах сторон и всём прочем ведёт продюсер. И так далее. Подобного "технического" общения очень много, и я от него избавлен. А там, где требуется моё непосредственное участие, я участвую сам. Например, в общении на этом сайте.
В целом же, у меня абсолютно нормальная частная жизнь, и мне хватает личных контактов, которые подпитывают меня опытом общения.
Я не читаю современную литературу систематически, но кое-что, безусловно, читаю. Так что я в курсе основных свершений. Но с возрастом и с писательским опытом уже понимаешь, что литература не может быть материалом для литературы. И слог давным-давно формируется не достижениями коллег, а твоим личным пониманием драматургии речи. То есть сопоставлением фактуры события с техникой рассказа о нём. Ученичество у других - уже пройденный этап, теперь меня учит сама жизнь. Я говорил на встрече в "Ридеро": "надо видеть мир как текст". Вот этот текст я и читаю, не ориентируясь на чужие прочтения.
Так что дело не в "старых запасах" или "новых впечатлениях". Наращивание "информационной базы" уже не даёт желаемого результата, результат получаешь от совершенствования инструментария.
Надеюсь, я объяснил понятно.
Уважаемый Константин.
Нет, трагедия группы Дятлова как сюжет мне неинтересна. Я считаю, что тайна гибели дятловцев уже раскрыта, а драма описана сериалом: дятловцы погибли, потому что бы ли очень хорошими советскими людьми. Они спасали друг друга. Если бы спасались сами, как эгоисты, то многие бы выжили. Но так не поступил никто из них. Для меня об этой истории уже всё сказано.
Здравствуйте, Алексей Викторович!
Спасибо Вам за "Бронепароходы"!
А вопросы у меня такие:
1. Сюжетная линия с князем Михаилом - это отражение фольклорного сюжета о неблагодарном герое или развенчание образа "принца на белом коне"?
2. Всегда ли нужно остерегаться романтических персонажей (или людей, пытающихся выглядеть как они) в реальной жизни?
Уважаемый Антон.
Нет, к фольклорному сюжету линия князя Михаила не имеет отношения.
Я бы не сказал "остерегаться", но надо чувствовать фальшь.
Уважаемая Полина.
Возможно - если когда-нибудь мне будет по пути. Об этом вам надо договариваться с моим продюсером Юлией Зайцевой, её контакты на сайте справа.
Алексей Викторович, добрый день! Спасибо за "Бронепароходы". Читая, я сравнивал героев романа с персонажами других Ваших книг. Например, Нерехтина и Моржова. Казалось бы, ничего общего. Но в чём-то они похожи. У одного - команда-семья "Лёвшино", у другого - фамильон. И то, и другое выстроено вокруг ресурса (пароход и пластины), помогает людям в противостоянии с недружелюбным внешним миром (Гражданская война и провинциальная бесперспективность). И Нерехтин, и Моржов очень адекватны: не делают глупостей, умеют договариваться и вести себя с разными людьми. Но для Моржова как будто нет будущего: он весь в настоящем, и его фамильон не превращается в семью. А для Нерехтина - есть. В связи с этим такой вопрос: а можно ли было почувствовать Будущее в Ковязине середины нулевых и кем для этого нужно было быть?
Уважаемый Дмитрий.
Вы задали удивительный вопрос.
Ваше сопоставление Нерехтина и Моржова очень точное.
Будущего у "Ковязина" нет. Там всё построено на лжи, а ложь - фундамент зыбкий. Те, кто не лгут (Костёрыч и Щёкин) - маргиналы в любом социуме. "Блуду" я написал в 2007-м. Зная историю 2007-2022, можно сказать, что будущее в "Ковязине" есть у Лёнчика, Сергача и Манжетова. Будем надеяться, что только до 2023-го. А лично я - подобно Нерехтину - не могу определить, каким оно будет, будущее после дня сегодняшнего, так что и его агентов назвать не могу. Но я - подобно Нерехтину - знаю, что надо делать, чтобы будущее было достойным, а его агенты не сдохли в дне сегодняшнем.
