Здравствуйте, Алексей! Я поклонница вашего творчества. В этом году я заканчиваю филологический факультет и темой моей дипломной работы является ваш роман "Географ глобус пропил". И еще я работаю журналистом в газете "Столица С", мне бы очень хотелось с Вами пообщаться, взять у Вас интервью, пусть даже по почте. Это возможно?
Уважаемая Анна.
Сейчас у меня нет времени на интервью, потом - может быть появится. Об интервью надо договариваться с моим продюсером Юлией Зайцевой, её контакты здесь, на сайте, справа.
Добрый день Алексей. Хочется сказать Вам огромное спасибо, за ваше творчество, за ваш неоценимый труд по сохранению истории нашей страны. За свой взгляд, совпадающий с взглядом многих, на нелёгкие, иной раз каверзные, противоречивые судьбы людей. Читая ваши книги, который раз, ловлю себя на мысли о своей не просвещенности, о своём незнании. Впервые «Золото бунта», а затем и «Сердце Пармы» ставит в историко-географический тупик. Кружу «в трёх соснах». Посоветуйте, где можно найти карту местности тех событий, которые Вы описываете, и словарь понятий и слов которые вы употребляете. Спасибо.
Уважаемая Ирина.
Для обоих романов достаточно обычных географических атласов Пермской и Свердловской областей. "Сердце пармы" - северный Урал от Чердыни до Пелыма, "Золота бунта" - средний Урал от Ревды до устья Чусовой. Для "Золота" можете посмотреть обычную туристическую схему Чусовой, на которой обозначены все скалы. Словарь для "Золота" находится здесь, на сайте, в разделе "Литературоведение", в самом начале. Словарь для "Сердца пармы" я тоже составил, но до сих пор не поставил на сайт, так что его нет. Впрочем, эти романы надо читать без словаря. Если бы в нём была необходимость, я бы поместил его прямо в книгах.
Уважаемая Наталья.
Не хочу обижать вас молчанием, поэтому отвечаю: извините, нет. Если я не могу помочь в деле до его благополучного завершения (вы понимаете, что я имею в виду), то я и не начинаю. А я, увы, помочь не могу.
Уважаемый Алексей.
У вас очень интересный вопрос.
Безусловно, творчество начинается с подражания, но литературное подражание – вещь особая. Для литературного подражания надо понимать, чему ты подражаешь, то есть осознавать художественную речь не как инструмент, а как феномен. А это даётся только с опытом – жизненным и художественным. То есть не сразу. Нужен определённый уровень развития личности, чтобы понять: как читатель (и – потенциально – писатель), я читаю речь, а не сюжет и не идею.
Например, я читаю Станислава Лема (пусть и в переводе): его очень внятную и фактурную прозу. И не важно, про что произведение – про овеществлённую совесть на планете Солярис или про борьбу экипажа звездолёта «Непобедимый» с некроэволюцией планеты Регис. Или, например, я читаю Юрия Коваля: его образную и остроумную прозу. И не важно, про что произведение: про похитителя телевизоров, орудующего в районе московской площади Крестьянская Застава, или про поиски недопёска, сбежавшего со зверофермы «Мшага».
Когда я дорос до осмысления того, что читаю речь другого писателя, а не сюжет его произведений, я уже наработал собственную речь (пусть наивную и простенькую, но свою). Поэтому чужой речи уже и не подражал. Это понимание пришло ко мне в классе 8-9; тогда-то я и решил стать журналистом, чтобы побыстрее пробиться в писатели.
А вот чужие сюжеты – да, производили впечатление. Причём порой такое, что сам начинал выдумывать нечто подобное. Не перелицовывать под себя, не «переписывать своими словами», а придумывать свою историю на чужом материале (как делают сейчас фантасты в проектах «Метро» или «STALKER»). Какие это были произведения? Они обязательно соответствовали мальчишескому уровню развития. Все уже не вспомню. Но кое-что – помню (в детстве я читал преимущественно фантастику). Помню повесть Эндрю Нортон «Саргассы в космосе» - меня в ней потрясла идея кладбища звездолётов на некой планете, и я тоже сочинял что-то про кладбище звездолётов. Помню повесть Кира Булычёва «Звездолёт на Вяте» - меня в ней потрясла идея приземления летающей тарелки возле обычной советской деревни, и я тоже сочинял нечто подобное. Помню повесть Анатолия Ромова «Голубой ксилл» - меня в ней потрясла идея бандитских ракетолётов над джунглями далёкой планеты, где прячутся геологи, открывшие удивительные минералы. Объектом подражания в данном случае была не речь Нортон (если у неё есть своя речь), Булычёва или Ромова, а «картинка» (в случае Ромова – в буквальном смысле: прекрасные иллюстрации художника Айдарова в журнале «Вокруг света»).
Подражание чужим «картинкам» (сюжетам) учило меня выстраивать свои собственные сюжеты: коллизии, интриги, экшн, драму. Порой вообще хватало одной картинки, чтобы фантазия сразу накрутила вокруг неё сюжет: в журнале «Техника – молодёжи» публиковали репродукции фантастических картин зарубежных художников, и некоторые из них для меня были как наркотик-галлюциноген. Я учился извлекать зерно драматургии из тех обстоятельств, которые предлагала мне картинка, и потом выращивать из него развесистое дерево своего собственного сюжета. Возможно, поэтому и нынешние мои произведения обвиняют в «голливудщине» и кинематографичности.
Это очень важное для писателя умение – строить сюжет. Но с одним сюжетом ты просто сценарист, «скриптор» (так назвал меня Том Стерн, оператор фильмов «Царь» и «Малышка на миллион»). Писателя писателем делает речь. И я никогда не подражал чужой речи, хотя в моей речи слышат и Крапивина, и Тургенева, и Довлатова, и вообще кого хотят. Одурев от спецлитературы, я порой пробую читать кого-нибудь из современных фантастов – и не могу, потому что их речь отформатирована Стругацкими, Сапковским или Кингом (как у половины журналистов речь отформатирована Парфёновым). С чужой речью ты не писатель, какой бы сюжет ты не накрутил.
Подражание – вещь нужная и сложная, но и опасная. Мне повезло: я начал писать очень рано, с первого класса школы, и «заразу» чужой речи встретил уже с «иммунитетом», а «заразу» чужих сюжетов довольно быстро преодолел собственной фантазией.
Ответ получился длинный, но мне интересно было порассуждать.
А что вы подразумеваете под «техникой»? Сложность сюжета, как у Форсайта в «Дне Шакала»? Изощрённость языка, как у Набокова? Достоверность фактуры, как у Эко в «Имени розы» или у Памука в «Меня зовут Красный»? Это всё «техники написания» - именно «техники», то есть практические навыки писательского ремесла.
Здравствуйте Алексей, спасибо за ваш развернутый ответ о постмодернизме и вашем романе. Я его довольно долго обдумывал. У меня за спиной только 10 лет деревенской школы, поэтому взор почти не замутнен готовыми ответами. Сейчас, когда появилось свободное время, пытаюсь наверстать пробелы в образовании.
Мне постмодернизм казался смесью декаданса и очаровательной шизофрении, а вы заставили взглянуть на него иначе.Мне всегда думалось, что вас не нужно причислять к постмодернизму, потому что одна из главных черт постмодерна-это полное отсутствие морали и смысла. Вещи случаются, потому что случаются, без смысла, без высшей цели, а в ваших романах вы даете эти смыслы. Может быть я неправ, но в любом случае вы пишите прекрасные вещи, как их не назови.
Уважаемый Евгений.
Спасибо.
Могу добавить, что я рад был ответить вам. Руководствуясь здравым смыслом и художественным вкусом, вы сразу уловили конструктивную суть "Сердца пармы": в нынешней культурной ситуации для некоторых произведений реализм без доли фантастики, как ни странно, невозможен.
Уважаемый Алексей. Не находите ли вы, что Екатеринбург последние годы теряет свою ментальность, уходит из рамок уральской матрицы, превращаясь в город-ярмарку, становясь похожим на Москву. Теряется некая духовность за обилием торговых центров и сносом исторических памятников в угоду коробкам-башням из стекла и бетона? Вместе с архитектурным пространством не меняются ли взгляды и мышление горожан? Спасибо за ответ.
Уважаемый Михаил.
Мне кажется, что не теряет. Именно об этом я писал в финале книги "Ёбург".
Уважаемый Денис.
Я - писатель, я пишу книги, а продают их книжные магазины, к которым я не имею никакого отношения. Я даже не знаю, про какой город вы спрашиваете, чтобы посоветовать магазин. Попробуйте посмотреть в интернет-магазинах.
Алексей, я наверное буду не оригинальнее остальных, но если можно хотел бы Вам задать несколько (ну как несколько...) интересующих меня вопросов.
1. Каждый день ли Вы пишете, много ли по объёму и с первого ли раза у вас получается? Мне например тяжело сконцентрироваться, на одной мысли, в переписывать вообще ненавижу.
2. Вы пишите когда есть вдохновение или просто у Вас есть некий норматив?
Я например не каждый день пишу. Не всегда могу себя заставить. Часто писать просто лень. Хотя я понимаю, что у Вас контракты, там всякие и опять же сроки.
3. Вы можете например писать одно произведение, и допустим отвлекаться от него и писать, что нибудь другое?
Я например бывает пишу на отвлеченные темы.
4. Слушаете ли вы музыку во время написания и какую, если все-таки слушаете или ли вы предпочтете писать в тишине?
Булгаков например писал под классику, а вообще не могу писать при постороннем шуме. А когда рядом ещё люди, то они смущают меня, когда я пишу кажется что чуть ли не раздеваюсь перед ними, хотя никто из них не умеет читать мысли. Странное ощущение.
5. Вы пишете по ночам или по утрам? Пользуетесь ли вы справочными материалами, например справочником синонимов?
Моя голова только по утрам работает.
6. Выпишите на ноутбуке или ПК или просто на бумажном носителе?
7. У вас бывает такое, что Вы находитесь где нибудь, к примеру в магазине и Вам приходит мысль, что вы делаете, записываете их примеру в блокнот или например на телефон? Я например на телефоне в блокноте судорожно набираю, боюсь что улетучится мысль.
8. Когда пишете Вы едите что нибудь или пьете?
Я чай пью.
9. Знакомы ли Вы с творчеством Довлатова и как оно Вам?
10. Верите ли Вы в Бога и в жизнь после смерти?
11. И наконец, курите ли вы?
Я заранее извиняюсь, за столь множество, разнообразие и разнотипность вопросов, получилось, как в анкете при устройстве на работу. Но чтобы это не была игра в одни ворота, я решил немного поделиться и своим опытом.
Если не за хотите отвечать на некоторые вопросы - не отвечайте.
Спасибо за проявленное терпение!
Всех Вам благ!
Уважаемый Андрей.
Поскольку вопросов у вас много, я буду отвечать односложно.
1. Я пишу не каждый день, потому что не всегда есть для этого возможность - поездки, дела и проч. Но когда есть достаточно времени - работаю. Я думаю перед тем, как сяду работать, поэтому получается сразу - всё уже сложено в голове.
2. Вдохновение - это непрофессионально, а я писатель профессиональный. К тому же вдохновение помогает придумывать, а не писать. Когда сажусь за работу, всегда имею норматив, но не объём текста, а эпизод. Никаких "подгонялок" вроде требований издательства у меня нет и никогда не было.
3. Я работаю с одним большим произведением, но могу отвлечься на что-то небольшое - эссе или интервью.
4. Музыку не слушаю, посторонние мешают.
5. Стараюсь в первой половине дня, но могу и вечером. Справочными материалами пользуюсь, но это материалы по теме: как устроен некий механизм, в каком году было некое событие, как называлось некое приспособление, и т.д. Никакими справочниками синонимов и прочей подобной ерундой я не пользуюсь.
6. На ПК.
7. Бывает. Когда могу - записываю.
8. Не отвлекаюсь, но делаю перерывы.
9. Знаком. Очень нравится. Считаю, что Довлатов - предтеча блоггеров.
10. Наличие или отсутствие загробной жизни в моей судьбе ничего не определяет.
11. За работой не курю.
Здравствуйте. Хочу выразить вам благодарность за ваш роман "Географ глобус пропил." Я поражена правдивости и трагичности этого произведения. Меня глубоко тронул образ главного героя, история его любви. Ответьте пожалуйста на мой вопрос: Какова главная идея вашего романа? Для кого в первую очередь он написан?
Уважаемая Анастасия.
Спасибо.
Роман написан для всех, кому он понравится.
Вообще-то неправильно сводить роман к одной мысли. Тогда не надо писать романов, а можно просто отправить СМС по рассылке всему свету, и всё.
Ну, о чём «Географ» в двух словах? О том, что учителей не уважают. Или о том, что любовь к родине полезна для душевного здоровья. Или о том, что идеал жизни – это «жить как святой (и далее про «залог счастья»)», однако если ты найдёшь в себе мужество, силу и стойкость жить по этому идеалу, то тебя будут считать лузером («запутавшимся человеком», «маленьким человеком», «лишним человеком», «плывущим по течению», «тряпкой» и далее все штампы по списку).
Здравствуйте Алексей. Большой поклонник вашего творчества. Считаю сердце Пармы лучшим историческим романом, который я когда-то читал. Не раз встречался с критикой вашего романа за смешение стилей исторического и фэнтези, например в школе злословия. Мне кажется, что это лучшее, что можно сделать с историческим романом. Когда-то по моему у Ницше я прочитал, что почти невозможно понять людей других эпох. А вы окунули нас на секунду в таинственный 15 век.Заставили нас мыслить как наши предки 500 лет назад. Спасибо вам за это. Такой роман дороже тонны фактов. Радует, что в романе вы не делите людей на хороших Русских и плохих не Русских, или наоборот.Об этом романе можно говорить очень долго.
Несколько дней назад пришла, купленная по интернету книга, "Увидеть русских бунт". Книга в отличном качестве с прекрасными иллюстрациями. Но с ней одна проблема-она 33 см в длину. А обычная высота книжной полки 30 см.
Уважаемый Евгений.
Спасибо.
Об этом, действительно, можно говорить очень долго. Это одна из самых интересных мне тем.
На мой взгляд, современный роман строится на нескольких парадигмах, то есть на нескольких уже существующих культурных комплексах. Этот принцип – основополагающий. Гармонический синтез этих парадигм и есть цель постмодерна, а российский постмодернизм – только промежуточная фаза, объявленная финишем. Поэтому настоящий постмодерн поддерживает традицию и вписан в культуру, а российский постмодернизм – противоестественен. Постмодерн можно уподобить сфинксу (который составлен из парадигм льва и человека и наследует способности того и другого) или пегасу (который составлен из парадигм лошади и орла и способен и бегать, и летать), а российский постмодернизм – чудовище Франкенштейна (составленное просто из органов людей и не способное, в общем, ни к чему, кроме как быть всё тем же человеком, но злым и уродливым, а вовсе не типологически-новым существом).
Две главные составляющие парадигмы «Сердца пармы» - исторический роман и фэнтэзи (есть и третья составляющая – лексический реконструктор).
Парадигмы – не обязательно жанры (лексическая реконструкция – не жанр). Например, в «Имени розы» три парадигмы (исторический роман, детектив и семиотика), в «Generation П» - тоже три парадигмы (конспирологический роман, маскульт и псевдо-буддизм), в «Коде Да Винчи» - четыре парадигмы (детектив, конспирологический роман, история и ребус), в «Метро» Глуховского – две парадигмы (постапокалипсис и квест). И так далее. (Кстати, современный роман – не обязательно выдающееся литературное произведение.)
Как минимум одна из составляющих нового романа должна быть «не литературой». Лексическая реконструкция, семиотика, буддизм или ребус – это не жанры литературы. Но внедрение в литературную конструкцию из двух и более жанров чего-то внелитературного и превращает роман в современный. Возьмём, например, мэшап, современный жанр: внелитературное здесь – отношение к первоисточнику, так сказать, демиургия. Роман про Авраама Линкольна? Хорошо, это байопик. Роман про вампиров? Хорошо, это ужастик. Но смешать несмешиваемое в одно целое – уже демиургия.
Ярче всего это проявляется в кинематографе, потому что наша эпоха – эпоха тотальной визуализации, и главным из искусств является кино. Возьмём, например, «Стиляги» Тодоровского. Здесь три парадигмы: исторический жанр, рок-н-ролл 80-х (музыка иного времени, нежели время действия фильма) и изысканная визуальность современной культуры цвета и света.
Главные события большого кино для кинематографа как явления культуры – уже не «большие» фильмы, за которые дают «Оскар», а драматические сериалы, за которые дают «Эмми». И главный триумф этого направления – триумф «Игры престолов». В «Игре» парадигма фэнтези слилась с парадигмой натурализма, и слияние произвело потрясающий эффект. Такого слияния парадигм нет, например, во «Властелине колец»: там фэнтези – и всё, просто титанически-масштабное, разработанное, красивое и со спецэффектами. В «конструкции» «Властелина» ничего особенного нет: чистый и цельный жанр.
Формат (а это формат, а не жанр) драматического сериала оказывает огромное влияние на развитие современного романа. Мне кажется, что определяющее. Дело не в примитивной конвертации (если роман можно снять как сериал, то он современный), а в подобии конструкции (если роман базируется на нескольких парадигмах, как драматический сериал, то он современный).
Все эти рассуждения достаточно полемичны. Но это лекцию я затеял для того, чтобы сказать: без «фэнтезятины» «Сердце пармы» не был бы полноценным современным историческим романом, но сводить его к фэнтези (или быть за это в претензии, как дамы в «Школе злословия») так же глупо, как считать единорога рогатой лошадью.
Несколько лет назад один ведущий федеральный канал предложил мне стать «русским Мартином» (Мартин – автор литературной основы «Игры престолов») и написать сценарий для русского сериала в том же формате. Случилось это как раз потому, что генеральный продюсер прочитал «Сердце пармы» и понял как раз то, что я изложил выше. Я отказался, потому что фэнтези мне не интересно.
Уважаемая Вера.
Мне кажется, главная проблема - в утрате обществом уважения к статусу учителя. Отсюда и низкие зарплаты, и засилье бюрократии, и падение авторитета среди школьников и родителей.
Алексей, от лица жителя провинции и простого обывателя вселенной, хочу у вас, как у довольно грамотного прозаика поинтересоваться технической стороной написания текстов. Я делаю робкие попытки написания рассказов. И меня постоянно гложет один и тот же вопрос, как авторы применяет тропы, ну кроме банальной метафоры. Вот Вы например когда пишите, то уже заранее знаете, какой приём примените, как будто бы Вы открыли неизведанную землю и говорите:"Я нарекаю её Иронией!" или знаете, что именно здесь будет крепкий афоризм или все эти гирлянды, детали и проч. рождаются лишь в процессе создания. То есть существует ли какой-нибудь принцип применения авторских приёмов или все добавляется исключительно по вкусу, так сказать на глаз.
Очень жду ответа. Не тратьте время на красноречие, это всего лишь чат.. Заранее, спасибо!
Уважаемый Егор.
Ну и вопросик вы задали.
Боюсь, что нет какой-то универсальной технологии. Это всё решается в процессе. Но я всегда точно знаю, что хочу сказать (это определяет троп семантически) и как хочу сказать (это определяет интонационно). Вырабатывается это умение не знанием филологии, а практикой, культурным кругозором и внутренней свободой. Важны такт и мера.
Есть и определённые наблюдения, хотя я их не систематизировал. Например, описание должно быть слегка экспрессивнее натуры, тогда оно станет зримым (как в Парфеноне слегка искажены пропорции, чтобы он для человеческого глаза выглядел пропорциональным). Или: описывая природу или местность, не забывайте описать и небо - иначе "картинка" не проявится. И так далее.
Но чем дольше живу (пишу, читаю), тем яснее понимаю, что самая красивая речь - простая. Речь всегда согласована с дыханием человека: нельзя дышать мелко по-собачьи (а тропы могут мельчить речь), нельзя и громоздить периоды, словно не можешь надышаться перед смертью. Нужное дыхание, не взирая на мерность и ритм, всегда ясное, то есть целесообразное, поэтому простота - это высшая сложность. Можно писать по-гомеровски избыточно: "Вышла из мрака златая с перстами пурпурными Эос". Но куда красивее просто, как у Пушкина: "Рано поутру".
Вышло, что я потратил-таки время на красноречие, но не жалею.
Здравствуйте, Алексей. На днях пересмотрел х.ф. "Географ глобус пропил". По моему, фильм замечательный, единственное что, зная пермский Закамск не понаслышке, понимаешь,что в фильме, затрагивающем по сюжету это место, от настоящего Закамска почти ничего нет. Помнится, я снимал там одно время квартиру, и вспоминаю это нынче исключительно, как экстрим.
Есть ли у Вас желание ещё написать о Перми что-то такое глобальное, как книгу (не статью, не очерк,а худож.книгу). Я пермский, но в Перми не живу уже с десяток лет. В редкие свои заезды туда вижу, что город уже откровенно мутировал во что-то глубоко депрессивное и плачевное. А это всегда, как правило, почва для интересных драматических сюжетов. Но это мой взгляд и моё мнение. Интересно узнать Ваше.
Уважаемый Александр.
Я давно не живу в Перми и не хочу говорить об этом городе. Пусть пишет кто-нибудь из местных.
Здравствуйте, уважаемый Алексей Викторович. В одной из своих передач на Эхе Москвы (от18.09) Д.Быков отвечая на вопрос о своей теории цикличности русской культуры, сказал: " Тут же, кстати, очень интересный вопрос о том, где в этой моей типологической цепочке место Алексея Иванова. Всё совершенно очевидно: там же, где место Алексея Толстого. Есть Алексей Николаевич Толстой нашего времени, у него тоже есть романы современные, романы исторические и романы фантастические (на мой взгляд, наиболее удачные). Его «Ненастье» типологически и идеологически очень похоже на «Хмурое утро» — перекликаются не только названия, но и концепции. Кстати говоря, это не только моя мысль." Согласны ли Вы с такой характеристикой?
И еще. Когда стало известно чем закончились события в Красногорске,сразу же возникла стойкая ассоциация с Ненастьем. Просто удивительно как в Ваших последних книгах сюжет перекликается с тем, что происходит в реальности. Иногда символически, а иногда вплоть до деталей (пустой дачный поселок, закрытый на зиму дом,выбитое стекло, человек, который там скрывался. И ощущение серого экзистенциального Ненастья вокруг до тошноты...)
Большое спасибо за все Ваши книги!
Евгения.
Уважаемая Евгения.
Спасибо.
Дима Быков как мыслитель-постмодернист всему находит конспирологические объяснения. Его теория цикличности литературы как-то смахивает на "Новую хронологию" Фоменко и Носовского. Если и есть какая-то цикличность, то проявляется она не столь вульгарно и профанно, однако я вообще сомневаюсь в наличии цикличности (возвратно-поступательное движение естественно для любой эволюционирующей системы). А поверхностные аналогии - вообще фишка нынешних литературных критиков. Дима - мастер таких аналогий. Следующий шаг на этом пути - школярские рассуждения о "говорящих фамилиях" и "маленьком человеке" (вариант - "лишних людях"). Это скудоумие пополам с апломбом ввергает меня в уныние.
По поводу Красногорска - ничего удивительного в совпадении нет. Дачный посёлок - со времён СССР русский архетип убежища.
Здравствуйте. С большим уважением отношусь к Вашему творчеству. Всегда советую своим друзьям. Стараюсь обычно использовать легальные источники приобретения книг. И Ваши книги всегда покупал в магазинах. Надеюсь, издательства не забирают все в свой карман. Сегодня скачал безнаказанно аудиокнигу "Золото бунта". Очень нужно было. Как я могу перевести Вам деньги? Можете ли Вы назвать сумму?
С уважением, Мизин Алексей.
Уважаемый Алексей.
Впечатлён вашей порядочностью.
Увы, у моего оператора никак не получается прикрутить к сайту электронный кошелёк на случай, подобный вашему. Поэтому давайте считать, что у вас - подарочное издание.
