продюсерский центр
ИЮЛЬ

+7 (912) 58 25 460

1snowball@mail.ru

Instagram

У КОГО ПРАВО УЧИТЬ ЖИТЬ, или ОТЧЕГО ГЕОГРАФ ГЛОБУС ПРОПИЛ?

А ведь не балует, ой как не балует нас сегодня литература произведениями о жизни современной школы!.. Впрочем, оно и понятно: ни тебе боевика со стрельбой не создашь, ни на эротических сценах не развернёшься (как-никак несовершеннолетние!). Да и общество всё больше замечает школу лишь тогда, когда она сгорит...

А потому даже некоторой неожиданностью можно счесть появление новой книги о нынешних школьных буднях, – тем более книги с почти ошарашивающим названием – «Географ глобус пропил» (М.: Вагриус, 2003). Автор повести – молодой пермский писатель Алексей Иванов, как нетрудно догадаться, сам к числу учительской братии не принадлежит (вместо «окно» говорит «пустой урок»). Однако порой именно взгляд непрофессионала позволяет по-новому увидеть то, что для других стало уже привычным.

Традиционное, извечное противостояние учителя и учеников (особенно «трудных») – это первое, хотя и далёко не единственное, с чем сталкивается герой повести Виктор Служкин, в силу обстоятельств ставший учителем географии в одной из обычных городских школ.

Надо признать, что сам Служкин – личность незаурядная. Это человек с поэтической жилкой, с богатой фантазией и даром рассказчика. Он весьма остроумен и то и дело отпускает недурные экспромты-каламбуры. Казалось бы, слушающих его Служкин способен увлечь. Но именно — слушающих! А таких в классе оказывается немного. Экономическая география трудна, малоувлекательна и подавляющему большинству абсолютно не нужна (в предпоследнем классе с профессиональным выбором все уже давно определились).

С первого же дня голова новоявленного учителя начинает пухнуть от неразрешимых вопросов. Учитель обязан УЧИТЬ, Но как быть, если у учеников – обязанных УЧИТЬСЯ! — осваивать материал нет ни желания, ни потребности? Как быть, если в кабинете географии «всего четыре наглядных пособия: глобус, кусок полевого шпата, физическая карта острова Мадагаскар и портрет Лаперуза»? Как быть, если каждодневные «шалости» учеников ощутимо выходят за рамки допустимого? Что делать, если со стороны администрации школы вместо помощи можно услышать лишь демагогические тирады о «личной ответственности каждого учителя за дисциплину на уроке»? Обретёшь ли веру в «педагогическую науку», отмечая в поведении завуча Розы Борисовны постоянное лицемерие (чему, к слову сказать, многие из   «отъявленных» умело подыгрывают)?

И в этой довольно-таки непростой для него обстановке Служкину удаётся всё же «удержаться на плаву» в течение целого учебного года. И были у него на то три причины.

Причину первую – о ней настойчиво повторяет Служкин родным и близким, – причину, связанную с необходимостью иметь твёрдый заработок, мы здесь даже и рассматривать не станем. Оклады-то учительские, они известно какие...

Куда существеннее вопрос, ЧТО позволило Служкину устоять под напором оголтелой «зондеркоманды» (как за глаза именует он своих подопечных). Что давало ему внутреннюю силу? Ответ: ЕСТЕСТВЕННОСТЬ ПОВЕДЕНИЯ.

Спору нет, Виктор Сергеевич Служкин не вполне вписывается в традиционно сложившиеся у нас представления об учителе. Да он и не стремится соответствовать этому стереотипу, подчас позволяя себе то, что учителю вроде бы и не позволительно. Он не чурается молодёжного сленга; для поддержания дисциплины использует (хотя и крайне редко) физическую силу; во время туристических походов допускает употребление алкоголя (в том числе и совместно со старшеклассниками); на водном маршруте по бурной северной реке фактически самоустраняется от командования тургруппой, предоставив подросткам право самим решать все проблемы.

У многих читателей, особенно из учительской среды, этот образ вызовет осуждение, и даже полное неприятие. Предвижу возмущённые крики: «Учитель НЕ ТАКОЙ, каким положено быть учителю!» Допустим. Ну а ученики? Разве ученики такие, какими ПОЛОЖЕНО БЫТЬ ученикам?

Конечно, нет. Это у авторов иных педагогических рекомендаций школьник мыслится этаким паинькой. В реальной же школьной практике чаще приходится сталкиваться с теми, которые приходят в школу лишь затем, чтобы глумливо попотешаться над учителем, упиваясь собственной безнаказанностью. Стоит ли удивляться, что в среде молодёжи профессия учителя воспринимается всё менее и менее привлекательной, особенно у мужчин...

Однако, как уже отмечалось выше, была ещё и третья причина, долго удерживавшая Служкина в школе. Это – любовь. Связанные с ней страницы повести наверняка вызовут недоумение большинства читателей и поэтому требуют отдельного комментария.

Вокруг учителя географии Служкина – и в повседневном окружении, и в учительской – немало молодых женщин, его ровесниц. Причём многие из них вполне способны вызвать серьёзный интерес, а иные даже сами с готовностью идут навстречу. Однако, всецело доверившись голосу сердца, Служкин им всем предпочёл девятиклассницу Машу Большакову.

Любовная линия сюжета приобретает оттенок «скандальности» и достигает особого напряжения в главах о походе. Целиком пребывая во власти чувства и где-то утрачивая над собой контроль, Служкин протягивает руку к девушке...

И хотя в своих отношениях учитель и ученица, к счастью, не переходят последней запретной черты, тем не менее большинство читателей, а также ревнители нравственности из учительской дружно и сурово осудят Служкина. Пожалуй, во многом с ними придётся согласиться. Вот только одна загвоздка: а попробуйте-ка сразу, «с ходу» предложить взамен другой приём, который позволил бы в той же мере выразить силу страсти, вспыхнувшей у 28-летнего мужчины к 14-летней девочке!

Что же касается вопроса о целесообразности присутствия в школе учителей типа Служкина, то однозначно ответить будет непросто. Конечно, как массовое явление это нежелательно. А с другой стороны, часто случается, что не самые лучшие учителя-предметники оставляют в душах своих учеников более глубокий след. Даже у тех, кто школу люто ненавидит. Однако все эти школьники завтра выйдут в большую жизнь, где и потребуется не столько знание географии, сколько умение БЫТЬ ЧЕЛОВЕКОМ. И хочется верить, что те, которых выпустит учитель Служкин, будут отнюдь не самыми худшими...

Владимир Гуреев

Еженедельник «Литературная Россия» (Москва)