продюсерский центр
ИЮЛЬ

+7 (912) 58 25 460

1snowball@mail.ru

Instagram

РАЗДРАЖАЮЩАЯ СОЦИАЛЬНАЯ САТИРА

Весной 2012 года А.-«Географ-глобус»-Иванов признал, что А.-«Псоглавцы»-Маврин – это его клон, но не бухнулся на коленки – «виноват, братцы, бес попутал», – а, напротив, приосанился: да, мое, и извольте воспринимать роман как полноцен​ное художественное высказывание. Тут же было предъявлено и «Комьюнити» –  второй триллер из серии о «дэнжерологах». Суслики встали на задние лапы и засвистели.

Роман – с демонами и кенотафами, снабженный сугубо «жанровым» сюжетом о проникновении вируса чумы из онлайна в офлайн, однако по сути социально-​сатирический – представляет собой портрет обобщенного москвича-хипстера. Пресловутый «креативный класс» в изображении Иванова выглядит жалко: главный герой, 38-летний хипстер Глеб, помешанный на возможностях своего айфона и чрезмерно озабоченный своим статусом, все идеи и идеологии черпает из «Гугла» и соцсетей; самым отвратительным человеком на земле он не кажется только потому, что все его окружение – еще хлеще.

Проще всего охарактеризовать «Комьюнити» как набор несмешных шуток и некомпетентных – заимствованных из автомобильного навигатора и романов Робски – клише о столичной жизни, а автора – как литературного Брейвика: провинциальный психопат, давно ненавидевший и презиравший «москвичей», он на​конец решил поохотиться на них с автоматом.

Ну разумеется, «на самом деле все не так»; «мы не такие». Один читатель за​вопит, что у него нет айфона, второй – что не то что айфона, а даже и аккаунта, третий – что знать не знает никаких брендов, четвертый – что не трожь митинги, я за свободу на каторгу пойду, пятый – что никаких хипстеров вообще нет. Что еще за чума? Смотрите, русский писатель нашел​ся, «общество больно», ой-ой-ой, как страшно; а сюжет из серии «смерть приходит по интернету» – до чего глупо и неостроумно. Какая еще одержимость интернетом? Какая такая зависимость от соцсетей? Брехня.

Ага, брехня. Вот что, однако, удивительно. Когда Иванов – который много раз давал понять, что, вообще-то, он умнее средне​статистического представителя «креативного класса» и что все происходящее в его произведениях – достоверно, рисовал кого-то еще, мы трепали его по плечу, смеялись его шуткам и соглашались с его суждениями. Когда он сочинял автопортреты (Моржов, Служкин, Осташа) – в которых тоже наверняка присутствовало художественное искажение, ну потому что так уж обычно поступают писатели, знающие, что если не соврешь, то и правды никакой не поймаешь, – мы ему аплодировали: ах какое потрясающе точное зеркало русской жизни.

А теперь, когда он написал роман, который не нравится, когда ясно, что ​вы-то – лучше, умнее, красивее, добрее, а Иванов – плохой, глупый, неостроумный, глухой, пошлый; что он вам завидует и все врет, мы кричим ему «Рехнулся!», «Пошел вон!», «Пиши про свои речки, а нас не трогай!»; вот тебе гадости про айфон, вот тебе шутки про твиттер, на, получи 140 знаков очередью в живот и по ногам; по​смотрим, захочешь ли ты еще романы писать.

Что, разве это не история про Незнайку, который рисовал портреты? «Ты этот портрет лучше сними».

Да, «Комьюнити» режет слух, да когда «краевед» копирует приемы Брета Истона Эллиса – за голову хватаешься, да, «Комьюнити» – карикатура, но «Комьюнити» – стопроцентно ивановский роман, в той же степени, что «Географ», «Блуда» и «Пар​ма». Вся «пошлятина» в романе – включая грандиозно-чудовищный финал – это всего лишь несобственно-прямая речь героя, а вовсе не самого Иванова. Соответ​ственно, никаких двух Ивановых – «хорошего» и «плохого» – не существует. Он тот же самый, и раз он решил сказать что-то, его следует выслушать; не говоря уже о том, что неча на зеркало-то пенять.

Лев Данилкин

Журнал «Афиша» (Москва)