Алексей
Иванов

«Тобол» - грандиозный роман о жизни Сибири при Петре Великом. В Петербурге строится империя, и вся страна перекраивает жизнь под новые правила. В далекий Тобольск, где правит губернатор Матвей Гагарин, из столицы отправляются то военные команды, то комиссии, которые будут копать под всесильного губернатора-воеводу. А у него своих забот полон рот. Надо обращать в православие дикие племена остяков, сдерживать экспансию бухарских купцов, создавать армию «европейского ранжира», рыть канал, открывать школу… Небывалое для современной прозы количество действующих лиц: купцы, чиновники, шведские военнопленные, священники, солдаты, шаманы, лихие люди, бродяги, император Петр, и главный герой – местный «архитектон» Семен Ремизов (кстати, и Ремизов, и Гагарин, как и Петр – персонажи исторические, реально существовавшие). 

Сейчас, конечно, Алексею Иванову предъявят и общую «сериальность» романа – хотя он и не скрывает, что «Тобол» вырос из сценария сериала о петровской России. И обнаружится, что Иванов, который живет в Перми и пишет в основном об Урале, не справился с сибирской темой, что он не понимает ни Сибири, ни петровской эпохи, и вообще влез со своим уральским, гы-гы, рылом в наш сибирский ряд.  

Я же хочу поблагодарить Алексея Иванова за «Тобол». И как читатель. И как сибиряк. Как читателю мне было интересно следить за перипетиями сюжета, переживать за героев, следить, как автор выстраивает сюжет, чтобы мне, читателю, не было скучно. «Тобол» - масштабное полотно, написанное человеком талантливым и влюбленным в предмет своего повествования. То, что Иванова прет от описания его героев – это чувствуется, просвечивает сквозь текст. С каким наслаждением он описывает в подробностях пушной торг, или ярмарку, или обучение рекрутов, или собрание «каролинов» - шведских военнопленных. «Тобол» я читал не отрываясь, жалея времени на сон и еду. С первой страницы, где Меншиков подсаживает на лошадь пьяного Петра, - и до конца. 

Конечно, в романе не без косяков. Где-то перепутаны времена, где-то автор сам забывает, о чем писал раньше. Ну, типа, Петр поручает Гагарину копать китайские курганы, а потом говорится, как Гагарин собирает экспедицию на эти курганы по собственному почину, и ни о каком поручении императора речи нет. Или вот обращаешь внимание, что шведские пленные, и сибирские инженеры, и даже варвары-остяки общаются друг с другом на чистом, безупречном русском языке. Ну, так и что? Бывает. Поправят во втором издании. 

И еще, конечно, расстроили маркетинговые штучки издательства. Когда первая часть романа вышла осенью, а вторая появится только нынешнем летом. Не люблю я такого. Если уж роман, то выпустили бы сразу, чем заставлять читателей два раза бегать в магазин. Неправильно это как-то. Уж выпустили сразу двухтомник, чего там. 

В романе Алексея Иванова есть еще одно важное для меня как для читателя достоинство. Вот что такое историческая проза. Это такое рандеву читателя с неизвестной ему эпохой, о которой он знать не знает. Я вот даром что родился и вырос в Сибири, понятия не имею, как ей правили воеводы при Петре, как они выстраивали отношения с местными племенами, как строили храмы, как сложилась судьба «каролинов». Уже если писатель берется рассказывать об этом времени, у него сложная творческая задача – быть убедительным. Чтобы, дочитав последнюю страницу, читатель сказал: ну да, теперь я знаю о том времени достаточно много. В моем случае этого не произошло, например, с романом «Тайный год» Гиголашвили. Роман отличный, но ничего нового в знании об эпохе Ивана Грозного мне не добавил. А «Тобол» я закрыл с ощущением, что да, супер, офигенно, я как будто туда на машине времени смотался. 

В общем, в отечественной литературе теперь есть три романа, названных по именам великих рек – «Тихий Дон», «Угрюм-река», и вот «Тобол».