***
Шитик, потеси, кочетки, отуриться, льяло, голбец, кокора, межень, бокарь, мурья, продух… Это только в первой главе, но дальше не легче – неведомые словеса из корабельного жаргона, из дремучего Предуралья, из потустороннего восемнадцатого века продолжат валом валить на ошалелого читателя до самого конца этого толстенного 700-страничного романа, равного которому по масштабу художественного замысла, лексическому богатству, стилистической убедительности и драматургической мощи в нынешней русской литературе, пожалуй, и не найти.
«Откуда сила, брат?» – хочется возопить, взахлеб буравя эту матерую глыбу, поднятую пермяком Ивановым с легкостью былинного Муромца. Прежние романы писателя – диковатый «Сердце Пармы» и цивильный «Географ глобус пропил» в меру удивляли, в меру прельщали, но не сулили ничего невероятного. И вот «Золото бунта» – будто ледоход на горной реке. Грохот по всея Руси: первый тираж в 23 тысячи – это не слабо. По роману, говорят, уже и кино снимать наладились. А почему не снять, если из текста так и прет Голливуд высшей пробы? Даром что Урал, Чусовая, XVIII век и фамилия писателя Иванов.
«Золото» сработано настолько мастерски, что как-то даже чересчур. Сюжет Иванов заколдобил так, что смерть компьютерщикам – стратегия, бродилка, стрелялка и квест в одном наборе. Герой – Осташа Переход, молодой потомственный сплавщик, – чтобы доказать невиновность погибшего (пропавшего?) отца, подозреваемого в краже пугачевского клада, должен а) подобно отцу пройти боец Разбойник отуром на своей барке (это такой высший пилотаж сплавщика – ударить барку носом о скалу, чтобы ее потом развернуло по течению); б) найти подлинных виновников отцовой гибели и отомстить; в) разыскать пропавший клад.
Приключений будет немерено. Уже на первых страницах Переход-младший вытащит штуцер – чтобы прогнать мародеров с остова отцовой барки. Потом до мордобоя переругается с несправедливым сплавным начальством. Чуть не помрет от лихорадки в избе колдуна-вогула Шакулы. Доберется до раскольничьих скитов, где задумается о коварстве истяжельческого толка. Попадет к золотодобытчикам, которым человека кончить, что комара прихлопнуть. Окажется в плену у жаждущего обзавестись чужой душой нелюдима Веденея. Лишится невинности с солдаткой Фиской, полюбит жлудовку Бойтэ, снасильничает девку Неждану, дочь своего злейшего врага. Заберется в горы и спустится в долины, преодолеет вогульское мленье, отсидит в темной, сбежит от пожара, увернется от ножа, уклонится от пули, укатится колобком от людей и бесов. Пройдет-таки Разбойник отуром, укокошит всех врагов, найдет клад, вернется домой – а там уже невесть откуда жена с младенцем...
Борхес говорил, что существует всего четыре сюжета. Так вот, «Золото бунта» – это же чистая «Одиссея»! Уральская, горнозаводческая, сплавщицкая – но со своими циклопами, лотофагами, лестригонами, сиренами, цирцеями и даже с Пенелопой. Однако сочинил эту одиссею русский писатель начала XXI столетия, который не только Гомера читал, но и смотрел фильм «Брат-2». И этот писатель, похоже, согласен с тем, что ежели герой чувствует за собой правду, то ему все дозволено. Не то чтобы красавчик Осташа такой уж безжалостный, по выражению Льва Данилкина, «уральский терминатор», но счет персонажей, прямо или косвенно погибших от его бурной деятельности, идет на многие десятки. И, что характерно, друзей среди жертв ничуть не меньше, чем врагов. Как для русского исторического романа в «Золоте бунта» явно не хватает гуманизма. С другой стороны, не странно ли искать избытка человечности в образе жизни бурлацких артелей после кошмара пугачевщины?
Финал романа не то что предполагает сиквел, но прямо-таки требует его. Посмотрим, что будет раньше: кино «Золото бунта» или книга «Золото бунта-2».
Журнал «ШО» (Киев, Украина)