Прочитал Ваши комментарии к фильму "Географ глобус пропил", остались вопросы. Простите, получилось длинно...
1. В своём отзыве Вы одобряете киношный образ Служкина. Мне тоже он импонирует, обаяния герой не растерял. Но сложно отделаться от впечатления, что его систематически принижают по сравнению с книжным. Например:
- Уважения и даже увлечения учеников (особенно "отцов") он не обрел. Обсуждают его с презрением, а в походе даже есть сцена, где за ножи хватаются...
- Стихи своего сочинения ребятам не читал;
- В лыжный поход (описанный в книге шикарно!) не водил...
- За учеников перед хулиганами не вступался;
- Кире Валерьевне - назойливо навязывается после собрания;
- На дне рождения включает "блатняк" (для одного Колесникова, что-ли?);
- По книге, сплав - его оригинальная идея, а в фильме это обычная школьная практика, он пришёл на готовое снаряжение;
- Тонкого восприятия природы героем в фильме не продемонстрировано...
Да и походе от Служкина практически один вред:
- Бухает в электричке просто так, а не успокаивая нервы после драки с гопниками;
- Мужество в схватке с деревенскими не проявляется;
- В книге постоянно чинит и сохраняет катамаран, а в фильме чуть его не профукал...
- Не видно, как ребята закаляются на сплаве, перенимают опыт учителя - показаны изначально самодостаточные туристы.
Можно ли сказать, что после всех этих трансформаций Ваш, книжный, Служкин, сохраняет свою идентичность? Если да, то выходит, что всё вышеперечисленное не столь важно?
2. Книжные герои, перенесённые сценарием на 20 лет вперёд, в текущие реалии, показаны адаптированными к переменам. Не рискует ли Виктор Сергеевич, финансовое положение которого совершенно типично для 90-х, выпасть из своего круга общения, сохранив свой анти-меркантилизм, идеализм (не могу подобрать точный эпитет)? Если бы Вы писали "Географа" не тогда, а сейчас, изменили ли в нём что-либо?
PS. Пожалуйста, не подумайте, что я критикую фильм - он мне очень понравился. Просто Географ для меня, пожалуй, самый живой и реальный персонаж современной русской литературы, и я за него переживаю...
Уважаемый Алексей.
Как-то вы так формулируете, что мне надо выбирать: либо роман плох (потому что там многое, оказывается, «не столь важно», если этого нет в фильме, а общее впечатление прежнее), либо фильм плох (иначе расставлены акценты и многое выпущено). Но ведь вы поверяете фильм романом, причем буквально.
1. Про уважение школьников я уже писал здесь на сайте. В романе – три класса, в фильме все они слиты в один. В итоге у школьников отношение к Служкину должно быть именно такое, какое в фильме и показано. Это – правда жизни, свидетельствующая о вкусе, мере и опыте создателей фильма. Смысл взаимоотношений Служкина со школьниками не в том, что школьники полюбили Служкина, а в том, что стали чуть-чуть больше людьми. А это показано.
2. Ну, не читал Служкин своих стихов. И что? Стихи его были школьникам как об стенку горох. Что-то изменил в школьниках Служкин походом, а не стихами.
3. Ну, не водил Служкин зимой школьников в лыжный поход. В романе зимний поход – залог дружбы Служкина с «отцами», а в фильме нет деления школьников на «отцов», «зондер-команду» и «красную профессуру», потому и зимний поход не нужен по сюжету.
4. Ну, не вступался Служкин за Овечкина перед хулиганами. Это ничего не меняет. Угроза Борисовна, например, тоже вступилась бы за школьников перед хулиганами. Смысл сцены с хулиганами – в порванных штанах Служкина, в том, что правда и порядочность часто бывают нелепы, а не в учительском подвиге.
5. Служкин назойливо навязывается Кире Валерьевне. Это дело вкуса. Кому-то эти ухаживания кажутся назойливыми, кому-то – нет. (Мне – кажутся, в этом я с вами согласен.) Но смысл этого эпизода не в остроумии Служкина, а в противопоставлении ролей ухажёра Киры и отца Таточки, то есть стратегий гедонизма и ответственности. А в романе Служкин забыл о дочери, когда провожал Лену Анфимову, а не Киру: в романе было иное противопоставление смыслов, для которого назойливость не нужна.
6. На ДР Служкин включает «Владимирский централ». Ну, включает – и включает. Потом он включает «Танец с саблями» Хачатуряна. Минус на плюс. В романе, кстати, Служкин танцует как гиббон в брачный период, а в фильме – очень артистично. И что из того?
7. А что это меняет? Главное – Служкин повёл школьников в поход, и не важно, была в школе такая практика или Служкин сам придумал пойти в поход. Кстати, наличие катамарана в школе не означает, что учителя ходят с детьми в поход на майские праздники. Скорее всего – летом. Так что поход Служкин вполне мог придумать сам и в фильме, но это – «за кадром».
8. «Тонкое восприятие природы» продемонстрировано. В сцене с берёзовым соком, например.
9. В романе пьянка в электричке была нужна, чтобы Служкин пропустил нужную станцию, и поход обрёл некую незапланированную экстремальность. В фильме пьянка в электричке нужна, чтобы Служкин не выгнал Градусова (об этом я тоже писал где-то здесь на сайте). Разные цели у одного и того же действия.
10. Сцена с «гранитными мужиками» была бы неуместна – она была бы как эпизод «чернухи».
11. Служкин не чинит катамаран, потому что не было встречи с «гранитными мужиками». Профукать катамаран подобным образом (как и вернуть его) – сюжет для тех, кто не знает походных реалий. В этом эпизоде вполне справедливо попенять авторам фильма за нарушение реализма, но это технический вопрос, а не моральный.
12. «Духовный рост» школьников и эволюция отношений в фильме показаны вполне достаточно, хотя и очень скромно по меркам романа. Школьники сначала свергли, а потом начали слушать Служкина (в пещере и перед порогом); Градусов встал на сторону Служкина; школьники прошли порог – а это самое главное.
Перенос Служкина из девяностых в наше время и вправду кое-что меняет. Если в романе позиция Служкина экзистенциальна, то в фильме – идеологична. Но кино, как известно, искусство грубое. Главное, что позиция осталась. Смена её статуса подвергает Служкина риску «выпасть из своего круга общения» (в этом вы совершенно правы), но в фильме и у «круга общения» другие причины для консолидации. В романе «круг Служкина» объединён опытом прошлого (учёбой в школе или любовными связями), в фильме – узостью провинциальной жизни (больше не с кем дружить). Так что Служкин не выпадет из своего круга, хоть и по другим причинам.
В фильме вообще очень многое – «по другим причинам». Потому что кино – не литература, и система мотивации героев в кино куда более примитивная, нежели в книге (это закон жанра). Главное, что история получилась о тех же людях и с тем же смыслом.
Мне нравится, что в фильме многое не договорено, многое становится понятным только после размышлений, анализа. Конечно, это позволяет толковать фильм как кино про лузера, тряпку, алкаша, шута и т.д. (о чём Служкину в фильме сказали и Надя, и школьники – но «интерпретаторы» не замечают, что говорят с их слов), но зато сохраняет ощущение подлинности. Именно из-за недоговорённостей фильм получился акварельным, тонким, нежным, человечным, пронзительным, правдивым.
А про написание «Географа» сейчас – вопрос, так сказать, невозможный. Роман – функция от времени, обстоятельств, личности. Мне не 25 лет, на дворе – не девяностые, и я не работаю в турфирме, не вожу в походы трудных подростков, так что я не мог бы сейчас придумать и написать «Географа», такого же или другого – не важно.
Добрый вечер, я немного неправильно сформулировал мысль. Эволюция - это изменение, а вот Служкин остался, на мой взгляд, неизменным, несмотря на "душевный апокалипсис" - крах всего, чем он живет и дышит, прошел через это, благодаря отчасти алкоголю, отчасти собственной силе духа, мне он показался духовно сильным человеком. Но основной фактор, который позволил не сломаться - сплав! Я сам каждый год хожу на "Первомай" на сплав уже более 10 лет, Чусовая, Сывлва, Койва, Вижай... и каждый раз весенняя вода смывает всё с души, как будто очищая её... наверное поэтому, я воспринял Ваше произведение очень остро. Ощущения, переживания, а главное результат этих переживаний, это Вы так точно передали в своем шедевре. Конечно, мои проблемы проще и разрешимее чем у Служкина, но ведь на то и книга, чтоб обострить, где-то преувеличить, чтоб результат смотрелся четче. PS. Очень жаль, что не попал на встречу с Вами в нашем городе, сам я родом из Пермского края (когда уезжал, была область), но вот уже много лет как живу в Екатеринбурге, а на речки хожу Пермские! В общем как мог, объяснил, к сожалению, косноязычие, ошибки орфографии и пунктуации, видимо следствие технического образования, так, что не судите строго.
Уважаемый Антон.
Что ж, в таком случае соглашусь с вами, хотя всё неоднозначно.
Уважаемый (и обожаемый как писатель) Алексей Викторович!
На предпремьерном показе «Географа» в Нижнем Новгороде 4 ноября Александр Велединский сказал, что имя героя – Виктор Служкин – такой же оксюморон (победитель/служка), как Лев Мышкин. Я сама заядлый филолог, и люблю погружаться в русское корнесловие, но здесь мне просто не приходило в голову… Так ли это? – это авторский умысел и замысел, или придумка умного и чуткого к языку режиссера (если не считать введения в фильм совершенно ненужного и, тем более, отсутствующего в книге мата) Про аналогию с Мышкиным вообще – факт известный, и Вы его подтверждали, речь не о том, а о смысловой оксюморонной кодировке имени – ?
Уважаемая Марина.
Вообще-то я никакого оксюморона не закладывал. Я подбирал фамилию «негордую», и не более того. А «вычитывать» из неё можно что угодно: церковная служба – литургия; «слуга царю, отец солдатам»; служитель закона; «служенье муз не терпит суеты»; храмовый служка; служение истине; «служить бы рад, прислуживаться тошно»; слуга Господа – и так далее. Всё это игра ума и компетенции, смысла в этом нет.
А по поводу вашего предложения связывайтесь с моим продюсером Юлией Зайцевой, её координаты здесь, на сайте. Это она составляет моё расписание.
Я имею ввиду слово "апокалипсис" - как полное разрушение, абсолютное перерождение. То есть когда от того, что было не остается абсолютно(!!!) ничего. В то же время происходящего не плавно а с катастрофической быстротой. Так быстро, что и сообразить не успеваешь. Как бы эволюция, только моментальная. В фильме по-моему данный момент острее, чем в книге, только за счет серьезного сокращения, в книге успеваешь почувствовать каждую стадию краха и возрождения, даже можно провести черту, что делает книгу обязательной для понимания истины фильма. Спасибо.
Уважаемый Антон.
…Тогда мне придётся просить вас объяснить, в чём заключаются моментальная эволюция, крах и возрождение Виктора Служкина.
Уважаемый Алексей Викторович! Мне очень нравятся истории про сплавы - как современные туристические, так и в старые времена. С большим удовольствием прочитал все Ваши книги, а также Мамина-Сибиряка, где он пишет на эту тему. Хотелось бы почитать чего-то ещё, но найти не получилось. Может, Вы знаете и посоветуете такие произведения? И попутно вопрос - как Вы относитесь к творчеству Мамина-Сибиряка? Можно ли сказать, что детали практики сплавщиков 18-19 веков вы позаимствовали из его творчества?
Уважаемый Алексей.
Кроме очерка «Бойцы», про сплав «железных караванов» произведений нет.
К творчеству Мамина-Сибиряка я отношусь очень сдержанно. На мой взгляд, он очень хороший журналист, а писатель слабый. Кроме того, я считаю, что он не увидел на Урале главного – проблематизацию труда. Об этом писал и Бажов: дескать, «человека труда» Мамин не заметил. Подробнее об этом я говорю в книге «Горнозаводская цивилизация». (Сказанное не означает моего неуважения к делам и личности Д.Н.Мамина-Сибиряка.)
Нельзя считать, что описание сплава я позаимствовал у Мамина-Сибиряка. Мамин описывал сплав от пристани Усть-Утка, а я – от Каменки (это на 300 км выше по течению). Во времена Мамина (вольные) организацией сплава занимались сплавные конторы, во времена «Золота бунта» (крепостные) - заводские пристани. Мамин описывал сплав после реформ генерала Глинки и работ по благоустройству реки – а я до. Мамин описывал барки более простого типа, а я – более сложного (потому что они были ближе «к первоисточнику» и архаичнее). И так далее. Но эти тонкости не видны на беглый взгляд. И многие базовые вещи были одинаковы и в 18 веке, и в 19 (например, профессия сплавщика). Основной мой источник – не очерки Мамина-Сибиряка, а старинный справочник лесотехника.
Ваша нежная книжка "Географ глобус пропил", кроме того что доставила,
еще бесконечно отравила меня (или это лекарство такое, не знаю).
Рефлексия вычленила ответы на "проклятые" вопросы.
Помогите разобраться!
Центральной темой в романе вижу "кризис личности" Служкина и его разрешение.
Центральная цитата:
"Дай бог мне никому не быть залогом его счастья. Дай бог мне никого не иметь залогом своего счастья.
И еще, дай бог мне любить людей и быть любимым ими. Иного примирения на земле я не вижу."
Этот путь праведника Служкин не выбирал, этот путь сам его выбрал, по-другому жить он не сможет.
Все события книги видятся мне как испытание для Служкина, принятие, осознание и становление на этот путь (формула праведности).
Любовь к Маше.
Мне очень важно понять, почему он в нее влюбился (важно понять механизм, чтобы самому снова и снова не поддаваться заблуждению).
В ней он видит чистоту, неиспорченность, мышление еще свободно от узких коридоров универсальных, среднестатистических ценностей,
Служкину самому всегда 15 лет, он думает, вот с ней у него все получиться, именно она его поймет и примет таким какой он есть, сделает его счастливым.
В это время, Служкин еще любовь понимает вот так, хотя догадывается, у самого вырывается это в словах
"когда ты никому не являешься залогом счастья и когда тебе никто не является залогом счастья".
Поход - это эволюция представлений о любви: "от мелкой зависти в темной палатке до вечного покоя на пороге пекарни".
Вот думаю я о нем и не могу представить, чтобы он в будующем научился довольствоваться
спокойной семейной жизнью, ежедневной службой в канцелярии до конца своих дней,
спокойно любить свою единственную жену.
Мне кажется, Служкин не может любить, что-то одно,
он будет любить жену, при этом будет так же легко влюбляться в окружающих.
("Я ведь тоже разрываюсь от любви... К тебе... К Таточке... К Будкину... К Пушкину")
Ему нужно лишь научиться не разрываться
Алексей, скажите, вы верите в формулу праведности, верите, что с ней можно жить и быть счастливым?
Как вы к ней относитесь: это универсальная формула или удел определенного типа людей?
У вас есть еще одна формулировка, вроде как, дополнение:
"Кто сказал, что я неудачник? Мне выпала главная удача в жизни. Я могу быть счастлив, когда мне горько"
Счастье через страдание.
Мне эта мысль понятна и близка, но усвоить ее и принять в таком остром, выпуклом виде сложно (как гвозди глотать).
Вы тоже в это верите или это только персонаж?
Что вы думаете о Степном волке Германа Гессе?
Как соотносятся персонажи Гарри Галлер и Виктор Служкин?
Спасибо. Я вас обожаю.
Уважаемый Никита.
Спасибо.
А я вот сделаю так: я не буду отвечать на ваши вопросы. Вы очень бурно и очень искренно отнеслись к моему тексту, мне это очень льстит, и я хотел бы оставить этот текст вам как часть вашего личного жизненного опыта. Находите ответы сами. Так будет для вас правильнее, а для меня приятнее.
Уважаемый Константин.
Нет, не планирую. Всё уже сказано.
Уважаемый Алексей Викторович!
Собираются ли переводить Ваши книги, например, на немецкий? Ну очень бы хотелось! Уверена, что в Германии найдётся достаточное количество людей, интересующихся Вашим творчеством!
С фильмом по Вашей книге многие жители Германии смогли познакомиться на кинофестивале восточноевропейского кино в Котбусе, где "Географ.." получил, как мне кажется абсолютно заслуженно, главный приз.
С наилучшими пожеланиями,
Д. Данина
Уважаемая г-жа Данина.
Увы, переводов на немецкий у меня нет и почему-то не предвидится.
Здравствуйте, Алексей.
Спасибо Вам за Ваше общение с нами (читателями). Признаюсь, очень приятно состоять в переписке с известным писателем.
Моя фамилия – Туринцев. Мой дед (пропал без вести на войне) родился в деревне Тамакулье Каргапольского района Курганской области. В этой деревне много Туринцевых, состоящих, и не состоящих в родстве.
Я всегда предполагал, что фамилия моя имеет какое-то отношение к реке Тура и городу Краснотурьинску в Свердловской области. Прочитав Ваш роман «Сердце Пармы» я узнал, что на Урале, оказывается, жили Туры – язычники и беженцы из Чернигова. Вот я и подумал: может Туры и фамилия Туринцев, чем-то связаны?
Как вы думаете, Алексей, - это возможно?
Зная Вашу аккуратность по отношению к нам – жаждущим общения с Вами, заранее благодарю за ответ. Если Вам будет удобно, ответьте на мой E-mail.
Уважаемый Михаил.
Думаю, фамилия Туринцев всё-таки от реки Туры. В моём романе Тур – это имя собственное человека, а не обобщённое название язычников и беженцев из Чернигова. Тур – известное языческое имя Руси, перенос на человека названия животного. Можно вспомнить Буй-Тур Всеволода из «Слова о полку Игореве».
Уважаемый Константин.
Кота зовут Пуджик. Это имя из рассказа писателя-фантаста Сергея Другаля «Особая форма». Так на некой планете назывались животные, которые телепатически внушали людям обожание и паразитировали на том, что порабощённые люди их обслуживали. Какой аналог может быть коту? Кот и есть кот, он сам себе аналог, прототип, причина и следствие. Все они заодно. Для чего кот в книге? А для чего коты в жизни? Для красоты.
Здравствуйте Алексей!
Только что посмотрел "Географ глобус пропил".
Спасибо!
Хочу спросить, планируются ли еще съемки фильмов по Вашим литературным произведениям? Сам живу на Урале, я неизвестный никому актер (закончил ЕГТИ), но очень хотел бы сняться в фильмах по Вашим, или на основе Ваших произведений. До этого снялся только в эпизодической роли в историческом фильме "Серебро" Ю. Волкогон. В данный момент в театре не работаю, занимаюсь организацией активного отдыха и приключенческого туризма на Урале, и каждый раз, когда веду группы на сплав по Чусовой, вспоминаю про Ваше произведение "Золото бунта". С уважением к Вам и Вашему творчеству...
Уважаемый Константин.
Спасибо. У меня проданы права на экранизацию «Общаги», «Золота бунта», «Псоглавцев», сейчас идут переговоры по поводу «Сердца пармы». Что будет снято – не знает никто. И на выбор актёров автор литературной основы влияния не имеет, увы.
Уважаемый Алексей, недавно прочитал ваш роман Золото бунта, который меня очень впечатлил. Обратил внимание, что в нем раз 15-20 упоминается имя – Ермак. Мне стало интересно, кто он для вас? Национальный герой, как, например Салават Юлаев для Башкортостана? Какова, по-вашему, его роль в истории Урала, или может быть России в целом?
Уважаемый Николай.
Я очень много писал о Ермаке, и немало – о Салавате Юлаеве. Пересказывать всё это слишком сложно. Могу просто адресовать вас к своим книгам – «Хребет России» и «Увидеть русский бунт».
Добрый день. Фильм "Географ глобус пропил" оставил глубокое впечатление, книга зацепила еще сильнее (прочитал в тот же вечер, что и посмотрел фильм) .. Мне захотелось охарактеризовать данное произведение как "хроника душевного апокалипсиса". ... Как вы считаете, имеет место данное выражение применительно к Служкину? Спасибо.
Уважаемый Антон.
Сказано, безусловно, шикарно. Однако какой смысл вы вкладываете в эти слова? Апокалипсис – понятие амбивалентное.
Уважаемый Алексей.
Я очень давно интересуюсь расколом, мои познания – из множества источников. Я не могу назвать какой-то один, обобщающий. Раскол – очень обширная тема (например, «Житие» Аввакума – это одно, а некрасовцы в США – совсем и совсем другое). К тому же на раскол я придерживаюсь точки зрения, не совпадающей с официальной. Но это долгий разговор. Попробуйте прочитать огромный роман Владимира Личутина «Раскол», о нём отзываются очень хорошо. Правда, я сам не читал.
PS. В «Золоте бунта» про раскольников, в общем, и нет ничего, хотя кажется, что есть очень много. Но из этого романа вы не узнаете даже, так сказать, краеугольных вещей, например, чем часовенный толк отличается от беглопоповского. А «истяжельцев» и раскольничью корпорацию сплавщиков я вообще придумал.
Уважаемый (ая) Саша.
Смотря что вы имеете в виду. В походе Служкин не один раз напивался врадабан. Но вы, наверное, говорите о том случае, когда из-за этого (в книге) группа пропустила свою станцию? В книге Служкин сам объясняет зачем – «низачем». Просто так, от полноты ощущения жизни. В фильме Служкин напивается для того, чтобы не выгонять Градусова. (В книге он ещё в городе согласился взять Градусова, а в фильме Градусов самовольно припёрся сразу в электричку.) Служкин должен был выгнать Градусова, но не хотел, пожалел дурака, и потому напился сам – то есть самоустранился из нехорошей ситуации. Точно также Служкин в фильме самоустранился в гостях у Киры: не хотел близости с Кирой и не хотел обижать Киру отказом, а потому заперся в ванной и нажрался. Политика Служкина – заменить свинством недобрый поступок.
